Дитер часто задумывался о том, как долго продлится его связь с Томасом. Самый объективный ответ на его вопросы и размышления дала сама жизнь. Их дети выросли, у Дитера уже были внуки, а их связь всё продолжалась. Несколько лет назад они объявили жёнам о своих отношениях потому, что устали придумывать отговорки. Клаудия, как человек любящий, и, в принципе, не злой, отнеслась ко всему с пониманием и не стала устраивать Томасу скандал и затравливать его. Правда, первое время Томас избегал смотреть Клаудии в глаза, и вообще чувствовал себя довольно неуютно в собственном доме, но, не замечая со стороны жены ни ненависти, ни презрения, он вскоре перестал стесняться самого себя. Энни, женщина, на которой Дитер женился после того, как развёлся с Эстефанией, не смогла сдержать гнева и высказала Дитеру всё. Вылив на него поток оскорблений, она успокоилась и сказала, что, по большому счету, ей плевать - он может делать, что хочет, только пусть не делает удивлённое лицо, если она решит ему изменить. Большой любви между ними не было, поэтому они быстро договорились, в результате чего Дитер получил полную свободу, а Энни - стабильный источник дохода.

Дитер купил небольшой участок земли в маленькой деревушке на самом отшибе, почти в лесу, и за полгода построил там маленький уютный дом в деревенском стиле. Это был их с Томасом дом, где им никто не мешал. Сколько безумных дней и ночей они провели в этом доме! Конечно, со временем их страсть поутихла да и давалась уже с трудом. Теперь это было в большей степени общение двух родственных душ. Они рассказывали друг другу о проблемах в семье, если они возникали, о проблемах своих детей и внуков. Спорили о политике и спорте, гуляли по лесу и допоздна засиживались у камина, философствуя о смысле жизни за бокалом любимого вина Томаса, к которому со временем пристрастился и Дитер.

Вот и сегодня Томас подъехал к Розенгартен и как всегда набрал номер мобильного Дитера.

- Эн, я уезжаю с Томасом! - крикнул Дитер уже из прихожей, не в силах сдержать радости оттого, что вот-вот увидит Томаса. Ведь они не виделись уже почти четыре месяца. - Когда вернусь, не знаю! Я позвоню. Всё, пока! Я побежал!

- Проваливай! Только дай мне свою кредитку, - Энни, симпатичная брюнетка с хорошей фигурой, вышла из гостиной и прислонилась к стене, мило и многозначительно улыбаясь. - Не жадничай! За удовольствия надо платить! Ты же хочешь беспрепятственно встречаться со своим Томасом и хочешь, чтобы я молчала? И давай быстрее, а то твой Томас уже заждался, бедняжка!

Имя Томаса обладало для Дитера магической силой, поэтому он быстро достал бумажник и протянул Энни кредитку.

- Мерси, - Энни присела в реверансе и снова исчезла в гостиной.

Дитер выбежал на улицу. Он подбежал к машине и открыл дверцу:

- Привет! - когда он увидел Томаса, его глаза засияли ещё больше.

- Привет! Ты чего так долго?

- Пришлось откупиться! - засмеялся Дитер. - Давай я поведу. Ты уже, наверное, устал?

Томас не стал возражать и пересел. Дитер сел за руль, но прежде, чем тронуться с места, он наклонился к Тому и поцеловал его.

Через полтора часа они вошли в дом и сразу открыли окна, чтобы немного проветрить комнаты. Томас принялся готовить обед. Дитер немного помог ему, потом пошёл за дровами для камина. После обеда они пошли на прогулку в лес и дошли до самого озера в глубине леса. На обратном пути Дитер побеспокоился, не устал ли Том и не нужен ли ему отдых. Благодаря постоянным тренировкам Дитер, несмотря на годы, был в отличной физической форме, а вот Томас последние года два часто жаловался на боли в области сердца, а один раз ему стало так плохо, что Клаудия, до смерти перепугавшись, вызвала скорую. Тогда Томас почти две недели провалялся в больнице. Врачи посоветовали ему больше двигаться и больше гулять на свежем воздухе, поэтому и Клаудия, и Дитер, словно сговорившись, таскали его на прогулки. Томас подозревал, что это заговор, но эти двое только глупо улыбались и отшучивались, и Томасу не оставалось ничего другого, как смириться.

Придя домой, Том устроился поудобнее в кресле у камина. Дитер развёл огонь. Потом он открыл бутылку вина и налил немного в бокалы. Томас сказал, что Александр, скорее всего, скоро женится. Дитер вздохнул о том, как быстро бежит время и тоже сел в кресло. Томас задумчиво смотрел, как разгорается огонь в камине и как красиво извиваются языки пламени, словно исполняя какой-то замысловатый танец. Томас долго не отрывал глаз от огня, а Дитер - от него. Со временем черты лица Тома стали чуть резче, морщинки чуть глубже, а волосы словно посыпали пеплом, но это было даже красиво. Том был всё ещё очарователен. На него всё ещё заглядывались. И сейчас, при тусклом свете, он выглядел совсем молодым. Казалось, что Томас обманул время. Почти.

Дитер сказал, что Лиза хочет податься в шоу-бизнес. Том улыбнулся и сказал, что Денни тоже, но только после того, как получит диплом. Денни, второй ребёнок Томаса и Клаудии родился смугленьким, с красивыми чёрненькими глазками и чёрными прядями до самого носа. Хельга Вайдунг неустанно повторяла, что малыш - вылитый Берни. Дитер влюбился в этого ребёнка с первого взгляда. Томас хотел, чтобы Дитер стал крёстным Денни, но они так и не решились на это. Хоть они и объявили о своём перемирии, но это уже было бы слишком! Томас редко появлялся в Розенгартен, зная, что Эстефания его не выносит, поэтому Дитер, сильно соскучившись, иногда приезжал на пару часов в Кобленц, чтобы повидать Томаса. Во время этих визитов Дитера невозможно было оторвать от Денни. И наоборот. Дитер подбрасывал Дена высоко вверх, и малыш заливался радостным криком. Он катал его на спине, ползая на четвереньках по гостиной, рыча как старый автомобиль. Денни визжал от радости и тоже начинал рычать и фыркать. Созерцая эти бесилки, Томас и Клаудия начинали чувствовать себя бедными родственниками. На каждый День рождения и на Рождество Денни получал от Дитера шикарные и весьма дорогостоящие подарки. Кроме того, Дитер никогда не являлся с пустыми руками, поэтому Денни и Александр обожали, когда он приезжал. Ден быстро усёк, кто поддаётся его влиянию, а кто нет, и знал, что если родители не покупают ему понравившуюся игрушку, то её нужно попросить у Дитера. И Клаудия, и Томас сто раз повторяли Дитеру, что не стоит исполнять все прихоти Дена, что это может его испортить, но Дитер всё равно баловал малыша так, как никогда не баловал своих собственных детей. Когда Денни болел, Дитер звонил и утром, и вечером, чтобы узнать, как он. Томас прекрасно понимал, что, а точнее, кого, Дитер видел в Даниэле. Ден подобрал от Томаса всё до мелочей, и с возрастом становился всё больше похожим на отца.

Когда на часах было почти одиннадцать, а огонь в камине превратился в тлеющие угольки, Дитер заложил трубу, и они пошли спать. Перед тем, как лечь, Томас сходил на кухню, а когда вернулся, то Дитер сразу же уловил запах лекарств.

- Опять сердце? - спросил Дитер, с беспокойством глядя на Томаса. Томас кивнул и сел на постель. Он скинул тапочки и лёг, натянув одеяло до самого подбородка.

- Том, может врача вызвать? Или давай я тебя отвезу в больницу? - каждый раз, когда Том пил какие-то лекарства в его присутствии, Дитер долго не находил себе места. Наверное, это было нежелание мириться с тем, что время всё чаще и всё настойчивей демонстрировало им свою власть.

- Не надо, - ответил Том. - Мне уже лучше.

- Честно, или ты боишься, что тебя снова запрут в больнице на недельку-другую? Знаю я тебя!

- Честно, Дитер, честно. Ложись, давай, старый дурак!

- Что?! - возмутился Дитер.

- Ничего! Ляжешь ты сегодня или нет? Я спать хочу!

- Ой, Томми! Считай, что твоё недомогание тебя спасло, а не то я бы тебе показал, какой я старый!

Брови Томаса удивлённо приподнялись:

- Сегодня у тебя были какие-то виды на меня?!

- Да, были!

-Тогда, может, перенесём эти виды на завтра? Пусть они усилятся!

- Согласен, - Дитер залез под одеяло и выключил светильник. - Только при условии, что тебя ничего не будет беспокоить.

- Договорились, - Томас положил ладонь Дитеру на плечо, и Дитер обнял Тома. - Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Том. Том, а что мы завтра приготовим?

- Не знаю. Я хочу чего-нибудь мясного. Есть?

- Полная морозилка!

- А, да, точно! Значит, мяско приготовим, - обрадовался Том. - Всё, Ди, спокойной ночи!

- Спокойной ночи.

Томас быстро уснул, а чуть позже и Дитер. Ночью Томасу, должно быть, что-то приснилось потому, что он дёрнулся и громко застонал так, что Дитеру даже стало не по себе. Он погладил Томаса по голове и прошептал:

- Тише, Том, тише.

Том больше не шумел, и Дитер уснул.

Проснулся он часов в восемь утра, с трудом разглядев цифры на часах сонными глазами. Томас ещё спал, склонив голову на его плечо. Дитер улыбнулся - Том очень редко просыпался раньше него. Вдруг сердце Дитера словно сжали железными тисками. Он даже не мог понять, замерло оно или стучит как ненормальное. Всё как-то не так! Комната какая-то не такая. Утро какое-то не такое. Солнечный свет тоже не такой, странный. И Томас! Он лежит как-то не так… Дитер медленно, словно боясь чего-то, откинул чёлку с глаз Томаса. Красивые, любимые, милые глаза, не потерявшие с годами своей ясности и чистоты, смотрели на него стеклянным взглядом. Теперь Дитеру стало понятно, почему ему стало так страшно, когда Том застонал ночью, и почему он даже не шелохнулся после этого. К горлу подступил ком. Дитер схватил Томаса и прижал к себе, рыдая и крича от боли. Пижама Томаса на правом плече уже стала мокрой, а Дитер всё никак не мог отпустить его. Потом он всё-таки осторожно положил Тома на подушки и зачем-то укрыл одеялом. Он несколько раз пытался закрыть его глаза, но не мог. Ведь, если он это сделает, то больше никогда не увидит их. Но он, закусив до крови губы, заставил себя это сделать. Он взял руку Тома и, спрятав её в ладонях, пытался согреть своим дыханием. Он наклонялся и целовал его холодные губы. Дитер понимал, что должен вызвать врача, позвонить Клаудии, но сейчас он не мог думать об этом. Пока он не звонит, Томас ещё его.

Дитер просидел с ним весь день и всю ночь, так и не выпустив его руки. Он успокаивался на десять минут, на пятнадцать, и снова начинал сходить с ума. Он уже не плакал, не рыдал и не кричал. Он выл, выл как раненый зверь, попавший в капкан и пытающийся из него вырваться. Лишь на следующее утро он набрал номер своего семейного врача и друга, который действительно оказался настоящим другом и все необходимые бумаги оформил вчерашним числом. Скорее всего, он обо всём догадался, но сейчас Дитеру было плевать. Видя, в каком он состоянии, Михаель вышел в гостиную, чтобы позвонить в похоронное бюро. Когда приехала машина, и Михаель объяснил Дитеру, что сейчас будет происходить, Дитер как безумный вцепился в Томаса, крича, что он никому не позволит до него дотронуться, что он не позволит положить своего Томми в гроб и закопать в землю, чтобы его жрали черви. Михаель дал Дитеру сильнейшее успокоительное, так что через десять минут он даже смог помочь. Потом он отдал Дитеру документы.

Всю дорогу Дитер сидел возле Томаса, гладил его руку, как будто успокаивал. Только когда действие препарата начало понемногу прекращаться, по его лицу снова потекли слёзы.

Они ехали в Мюнстермайнфельд. После смерти родителей, Томас с Клаудией переехали туда. Томас так решил после того, как Александр и Даниель объявили, что хотят жить отдельно. Алексу досталась их квартира в центре Кобленца, где он сейчас жил со своей невестой, а Денни купили квартиру в Бонне, где он учился на юриста.

Они въехали в Мюнстермайнфельд, и Дитер сказал куда повернуть и возле какого дома остановиться. Вскоре машина остановилась. Дитер вышел, в нерешительности прошёл по симпатичному дворику, задержав взгляд на совсем старенькой песочнице, в которой не было песка. "Наверное, весь ушёл на замки маленького Берни", - предположил Дитер, чуть-чуть улыбнувшись, представив смугленького карапуза, копающегося в песке. Он подошёл к двери и позвонил. В доме послышались шаги, и вскоре Дитер увидел на пороге Клаудию.

- Я привёз его, - тихо сказал Дитер и убрал руку ото лба, перестав его тереть. Взглянув на него, Клаудия всё поняла. Она прикрыла рот ладонью и на секунду закрыла глаза. Открыв их снова и увидев за спиной Дитера чёрную, длинную машину, она разрыдалась, и Дитер обнял её. Он вдруг понял, что эта женщина - единственный человек, способный понять его боль, и ему показалось, что она не хочет отпускать его. Дитер довёл её до дивана в гостиной и заставил позвонить Ахиму. Потом он помог перенести Томаса в дом и отдал Клаудии документы. Уходя, он обернулся:

- Клаудия, у меня к тебе просьба, - Клаудия вытерла слёзы и посмотрела на него. - Я умоляю тебя, не давай согласия на вскрытие. Он умер своей смертью, я клянусь тебе.

Клаудия кивнула и закрыла лицо руками. Дитер прикрыл за собой дверь, снова сел в чёрную машину, которая увезла его обратно.

Энни не ждала его так скоро, поэтому искренне удивилась его столь быстрому возвращению. В ответ на её длительные комментарии, Дитер сказал всего лишь два слова:

- Томас умер.

- Как умер? - Энни застыла на месте. - Он ведь позавчера сам заехал за тобой?

- Да, заехал. И в ту же ночь умер. Сегодня я отвёз его домой.

Лицо Энни перекосила гримаса отвращения:

- Сегодня?! Так он, что?! Валялся там больше суток и вонял???

Дитер дал ей такую пощёчину, что она полетела на пол. Ему хотелось схватить её за волосы и вышвырнуть на улицу. Он уже собрался это сделать, но вдруг передумал, поднялся наверх, побросал в сумку свои вещи и, не сказав больше ни слова, хлопнул дверью в прихожей так, что разбил стекло.

Приехав в их дом, он сразу же пошёл в спальню и упал на кровать. Он несколько часов рыдал в подушку Томаса, вдыхал его запах и ещё больше сходил от этого с ума. Всю ночь он не сомкнул глаз. Рано утром позвонила Клаудия. Она хотела знать, приедет ли он. Дитер поблагодарил, но сказал, что его появление будет не совсем уместным. Алекс и Денни, конечно, не удивились бы, но вот остальные… К тому же, вряд ли он способен это вынести. Клаудия не стала настаивать. Дитер снова повалился на кровать, сжимая в объятиях подушку Тома.

Через два дня он снова поехал в Мюнстермайнфельд. Дверь открыла Клаудия.

- Здравствуй. Ты одна? - робко спросил Дитер, украдкой заглядывая в дом.

- Да, заходи. Уже все разъехались.

- Нет, спасибо, - Дитер замялся. - Не могла бы ты показать мне…?

- Да. Конечно. Мы пойдём или поедем? Здесь вообще-то недалеко.

- Давай пройдёмся, - предложил Дитер.

- Хорошо, я только свитер возьму. Похолодало уже.

Дитер взял с заднего сиденья букет роз. Несколько минут они шли молча, потом Дитер спросил:

- Как ты?

Клаудия тяжело вздохнула:

- Не могу привыкнуть, что его нет. Всё кажется, что он сейчас войдёт в комнату и что-нибудь скажет.

Дитер понимающе кивнул.

- А как Денни и Алекс?

- Им тяжело. Алекс ещё более или менее, а вот Денни совсем раскис. Ты ведь знаешь, как Ден за ним гонялся, - по шагам узнавал. Но, что делать? Жизнь продолжается, и приходится как-то приспосабливаться. Сегодня утром они уже уехали. У Алекса работа, у Денни - учёба. Никуда не денешься. Меня, правда, Денни очень беспокоит.

- Почему? - спросил Дитер.

- Он ещё весной начал проговариваться, что хочет бросить учёбу и уйти в музыку.

При этих словах Дитер, несмотря на гнетущее душевное состояние, в котором он пребывал, не смог сдержать улыбку.

- Боюсь, что теперь, без Берни, я с ним не справлюсь, - продолжила Клаудия, снова тяжело вздохнув. - Если ему что-то втемяшится в голову, это надолго! Он тебе ещё не звонил?

- Денни? - удивился Дитер. - Нет. А что, должен был?

- Не знаю. Просто он решил, что ты должен стать его продюсером потому, что ты лучше в этом разбираешься, чем его отец. Он уже давно начал обрабатывать Берни, чтобы он поговорил с тобой. Бернд говорил тебе что-нибудь?

Дитер отрицательно покачал головой.

- Значит, Даниель сам тебе позвонит.

- Почему он решил, что я буду его продюсировать? Ведь я уже почти отошёл от дел, - сказал Дитер, несколько удивлённый таким поворотом событий.

- Ты думаешь, его это волнует? Если ты не согласишься сразу, он возьмёт тебя измором.

Издалека приметив свежую могилу, Дитер занервничал ещё больше, а когда они подошли совсем близко, слёзы хлынули из его глаз. Клаудия тактично отошла в сторону. Дитер положил свои цветы на остальные и присел.

- Здравствуй, Том, - прошептал он. Дитер чувствовал приближающуюся истерику и остатками сил пытался её сдержать. Перед глазами вихрем пронеслись картины из прошлого: Томас поёт в студии, Томас хитро улыбается, Томас целует его, Томас убегает от него, заразительно смеясь, Томас задумчиво смотрит на улицу через стекло автомобиля, Томас сидит на полу и собирает с Денни и Алексом конструктор, Томас что-то оживлённо рассказывает, Томас стонет в его объятиях… Томас, Томас, Томас! Вся его жизнь - это Томас! Дитер, не задумываясь, поставил бы знак равенства между этими двумя понятиями. Сейчас ему казалось, что он словно стоит на берегу и видит приближение гигантской волны, понимает, что нужно бежать, но продолжает стоять на месте, не в силах двинуться с места. Он понимал, что если пробудет здесь ещё минуту, то начнёт сходить с ума, знал, что ему лучше уйти и уйти прямо сейчас, но он не мог. Он не мог уйти, когда его Томми был так близко. Ведь сейчас их разделяет лишь слой земли. А что, если…? Дитер ужаснулся собственным мыслям и попытался их отогнать, но, мелькнув однажды, они уже не хотели уходить. Как же ему хотелось увидеть Тома! Один, самый последний раз! В последний раз поцеловать эти губы, в последний раз погладить эти волосы! В последний раз, пока ещё время не изуродовало его. Дитер чувствовал, что уже не способен отвечать за свои поступки, и единственным сдерживающим фактором было присутствие Клаудии. Он знал, что если бы не Клаудия, то сделал бы это. Он знал это так же хорошо, как и то, что у него не хватило бы нервов, мужества и сил расстаться с Томом навсегда во второй раз. Наверное, он убил бы себя - только бы не отправлять Тома обратно в этот холод и мрак, не предавать его этой холодной земле своими же руками.

Дитер услышал шорох за спиной - это Клаудия подошла чуть ближе.

- Бедный Томми, - вздохнул Дитер. - Ему, наверное, холодно там…

Клаудия опустила глаза на пожелтевшую листву под её ногами:

- Ему всё равно, Дитер.

Дитер посмотрел на неё через плечо:

- Клаудия, что будет с ним через год, пять лет, десять?! - спросил он с таким отчаянием, что Клаудии стало страшно.

- Ты бы предпочёл, чтобы его сожгли? - она посмотрела на него полными слёз глазами.

- Нет, - с ужасом прошептал Дитер, но через секунду закричал. - Неужели он обречён лежать здесь и гнить???

Клаудию передёрнуло:

- Мы все обречены на это.

Дитер закрыл лицо руками и заплакал навзрыд. Клаудии стало жутко от этого плача. Видя, что Дитеру совсем плохо, она подошла ближе, решив, что лучше будет увести его отсюда. Она взяла его руку в свою и потащила:

- Дитер, пойдём!

Когда они снова вышли на дорогу, он уже немного успокоился. Клаудия, которая раньше терпимо относилась к связи её мужа с Дитером, чувствовала, что начинает уважать эти отношения.

- Я всегда думал, что первым буду я, - сказал Дитер.

- Жизнь - это то, над чем мы не властны. У нас свои планы, а у неё - свои.

- Ты ненавидишь меня? - спросил Дитер.

- Нет, - искренне ответила Клаудия. - Конечно, если бы Бернд изменял мне с женщиной, я бы чувствовала себя оскорблённой. Но он предпочёл мужчину, и я не собиралась конкурировать с мужчиной. Это не имело смысла. Уверена, если бы я стала требовать, чтобы он порвал с тобой, я бы его потеряла, и даже дети не спасли бы наш брак. Он слишком тебя любил, а я - его. Но в наших отношениях не было и сотой доли того, что было между вами. Бернд никогда меня не любил.

Дитер удивлённо посмотрел на Клаудию, замедлив шаг.

- Да, Дитер, это так. Не удивляйся. То, что он испытывал ко мне, можно назвать симпатией, благодарностью, уважением, но не любовью. Скорее, мы были больше хорошими друзьями, чем любовниками, но, возможно, для брака это даже важнее.

- Тебе было обидно? - ослеплённый своей любовью к Томасу, Дитер никогда не думал о чувствах Клаудии. Он всегда воспринимал её только как женщину, которая родила Томасу детей. И только теперь, когда Тома не стало, он вдруг увидел в ней человека, и человека далеко неплохого, со своими чувствами и переживаниями, со своим внутренним миром. И сейчас ей так же больно, как и ему, и она так же, как и он, нуждается в поддержке, ведь они оба потеряли любимого человека.

- Поначалу, да. Но это прошло. А вообще я не жалуюсь. Берни замечательно ко мне относился, - Клаудия улыбнулась. - Иногда мне казалось, что той любви, которой ты его одаривал, ему было слишком много, и он делился ею со мной.

Они подошли к машине Дитера и остановились.

- Может, всё-таки зайдёшь? - предложила Клаудия. - Ты ужасно выглядишь. Плохо спишь?

- Я вообще не сплю с того самого утра. Не могу.

- Дитер, - с упрёком и жалостью произнесла Клаудия. - Ты что?! Так нельзя. Когда ты последний раз ел?

Дитер пожал плечами, и Клаудия с досадой покачала головой, глядя на него во все глаза. Она потащила его в дом.

Что бы Клаудия не предлагала, Дитер отрицательно мотал головой и упрямо твердил, что не голоден. Заглянув в верхнюю полку холодильника, она достала пластиковую вакуумную миску.

- Кажется, я знаю, что тебе предложить! - в её глазах мелькнуло что-то хитрое. - Берни перед отъездом приготовил. А это то, что осталось. Сейчас разогрею, и будешь есть потому, что я уже не знаю, что тебе предложить!

Клаудия поставила миску в микроволновку. Потом она переложила красивые кусочки мяса на тарелку и полила их соусом.

- Ешь! - Клаудия поставила тарелку перед Дитером и дала ему вилку. - И только попробуй сказать, что невкусно! Берни тебя убил бы!

Дитер нерешительно взял в руку вилку.

- Не бойся, не отравишься! - прокомментировала Клаудия и запила какие-то таблетки. Теперь понятно, почему она такая спокойная. Дитер съел всё и, выпив чашку крепкого кофе, собрался домой.

- Ты уверен, что не заснёшь за рулём? - с беспокойством спросила Клаудия. - Может, тебе лучше остаться и немного поспать?

- Нет, спасибо. Да и вряд ли я смогу уснуть.

- Ну… Не будешь же ты теперь бодрствовать всё время.

Дитер пожал плечами и, ещё раз поблагодарив за всё, вышел на улицу. Клаудия провела его до дверей и подождала, пока он уехал.

Последующие полгода Дитер почти не выходил из их с Томасом дома. Основным его занятием стало бесцельное хождение по дому, прогулки по лесу, прослушивание дисков Modern Talking и Томаса, и просмотр видео. Кассета с его любительскими записями стала его самой любимой. Одно время он очень увлекался хождением за Томасом с камерой. Иногда это даже раздражало Тома - особенно, когда Дитер незаметно снимал его в душе или спящим.

Бывало, Дитер ездил в Мюнстермайнфельд, но не часто. Его так напугала его реакция, когда он приехал к Тому в первый раз, что теперь, подъезжая к дому Томаса, он до такой степени накачивался успокоительным, что становился эмоционально непробиваемым.

Поняв, что его жизнь потеряла смысл и вкус, что сейчас он больше похож на растение, чем на человека, Дитер решился. Это решение не было принято за несколько секунд. Прежде чем отчаяться на такое, он очень долго думал. Он искренне пытался научиться жить без Томаса, но, видимо, так и не смог. Он пошёл в ванную и открыл кран, потом прошёл на кухню и взял маленький, но острый нож. Он не волновался, не боялся и не нервничал. Внутри него всё было абсолютно спокойно. Дитер понимал, что, по сути говоря, он уже мёртв - он умер в то осеннее утро, заглянув Томасу в глаза.

Когда он снова направился в ванную, зазвонил телефон. Дитер недовольно заворчал себе под нос, но ответил. Это был Денни. Так получилось, что Дитер уже давно не видел и не слышал его. После того, как у Денни поломался голос, Дитеру стало казаться, что его голос похож на голос Томаса, но, услышав его сейчас, Дитер чуть не упал в обморок. В первые секунды разговора ему вообще показалось, что он говорит с Томасом.

Клаудия оказалась права. Ден действительно хотел забросить университет, не проучившись и двух лет, и сделать Дитера своим продюсером. Дитер усердно пытался найти причины, чтобы отвязаться, но в итоге согласился. Разве мог он отказать этому мальчишке, который был так похож на Томми, в котором текла его кровь, и который говорил его голосом? Положив трубку, Дитер закричал:

- Чёрт бы тебя побрал, Том!!! Ну, почему ты не даёшь мне спокойно умереть???

Через неделю, в выходные, Дитер встретился с Денни в Розенгартен в своей домашней студии. Дитер ни разу не слышал, как Ден поёт. Том говорил, что неплохо, но теперь Дитер хотел послушать его сам и сделать выводы, с чем ему предстоит работать.

- Давай послушаем, на что ты способен. Напой мне что-нибудь просто так без аккомпанемента. Любую песню, какая тебе нравится.

Ден демонстративно прокашлялся:

- Сейчас изобразим! Когда папа это слышал, то всё время давал мне подзатыльник! - он запел "You and Me", идеально копируя интонации Тома. Дитер смотрел на Денни, слушал этот голос и чувствовал, как слёзы наворачиваются на глаза. Он сделал Дену знак, что достаточно.

- Ну, как? Годится? - нетерпеливо спросил Ден.

- Годится! - сказал Дитер, и Денни довольно улыбнулся. - Ден, ты так похож на отца…

- А, я знаю, - сказал Ден, не видя в этом ничего особенного. - Ну, так, что? Мы команда или нет?

- Команда. Но при одном условии: ты не бросишь университет.

Денни скрестил руки на груди и недовольно нахмурился. Дитер, узнавая каждый жест, смотрел на него, едва сдерживая улыбку.

- Дитер, ты что, такой же зануда, как мой отец, при всём уважении?!.. И как ты мог с ним работать?

- Ден! - строгим голосом сказал Дитер. - Во-первых, не смей так говорить об отце! А во-вторых, если тебе не нравятся мои условия, то можешь искать себе другого продюсера!

- Ладно! - согласился Ден.

Дитер ставил минусовки популярных песен и просил Дена петь, чтобы составить представление о его диапазоне и возможностях. Денни с энтузиазмом выполнял все его требования.

- На сегодня всё! - объявил Дитер, и они поднялись в гостиную. В дверь позвонили, и Дитер пошёл открывать.

- Здравствуй, красавица! - обрадовался Дитер, увидев на пороге Лизу, свою внучку.

- Привет! - Лиза чмокнула его в щёку, и Дитер погладил её русые, вьющиеся волосы. - Здравствуй, Денни! Я уже освободилась, а ты?

- Привет! Я тоже. Так, что можем идти.

- Та-а-ак!!! Я не понял?! - подал признаки жизни Дитер, проанализировав их диалог и заметив влюблённые взгляды. - Это что такое?!

- Ден пригласил меня в кафе, а потом мы идём в кино на премьеру…чего? - Лиза вопросительно посмотрела на Денни.

- А я не помню. Какая разница?

- Точно! - улыбнулась Лиза. - Ди, я сегодня домой приду часам к двенадцати, а ты ведь знаешь папу… Можно я скажу, что была у тебя?

- Что??? - закричал Дитер. - Вы хотите и меня впутать в ваши махинации??? - он схватился за голову и принялся ходить из угла в угол. - Господи! Ты - здесь! Ден - в Бонне! И когда только успели снюхаться?! Вы же виделись всего раза четыре!

Молодёжь только пожимала плечами и подмигивала друг другу. Денни подошёл к Лизе и приобнял её.

- Ну, так, можно? - Лиза жалобно смотрела на Дитера, и Денни тоже. Две пары умоляющих глаз - это уже было слишком!

- Ладно! - бросил он, резко остановившись. - Ден, ты где ночуешь?

Денни растерялся, так как об этом он ещё не думал:

- Не знаю. В отеле. Наверное.

- Не знаю! Наверное! - повторил Дитер, передразнивая Денни. - Значит, так! После кино, берёте такси и едете сюда! Я позвоню Марку или Кэт и предупрежу их, что ты ночуешь у меня, - он посмотрел на Лизу.

- Ди, спасибо! - Лиза подбежала к Дитеру и повисла у него на шее. - Ты самый классный!

Дитер прошёл в прихожую, достал из кармана куртки свой бумажник. Он протянул Дену пять сотенных купюр, т.к. больше наличности у него не было:

- Держите! На мороженое!

Но парень засмущался и стал отказываться:

- Нет, Дитер, спасибо. У меня есть немного - нам хватит.

- Я сказал, бери! Пригодится! Вот, когда начнёшь сам зарабатывать, тогда и будешь отказываться! - Дитер сложил купюры и засунул их в карман Дена.

- Спасибо, - сказал Денни. Дитер потрепал его тёмные волосы и грустно улыбнулся, заглянув в чёрные, бездонные глаза, в которых он тонул тысячи раз. Воистину: "Ты будешь жить на свете десять раз, десятикратно в детях повторённый!" Денни взял Лизу за руку, и они направились к двери. Дитер окликнул их:

- Лиза, если этот мальчишка будет распускать руки, только скажи мне! Я ему крылья быстро пообломаю!

- Дитер, - с упрёком сказал Ден. - Как ты не понимаешь?! Мне же нужно иметь объект для обожания!

- Знаю я, что тебе нужно! Только попробуй! Ей ещё пятнадцати нет! У Марка разговор будет коротким - и я уже тебя не спасу! Мне самому достанется, как соучастнику! Всё, топайте! И что б к двенадцати были здесь!

- Будем!

Дитер закрыл за ними дверь. Он снова спустился в студию, чтобы ещё раз прослушать то, что они записали с Денни. Дитер остановился напротив огромного плаката Modern Talking. Он беспомощно развёл руки в стороны и пожал плечами:

- Такие вот дела, Том.

Ему вдруг расхотелось работать. Он поднялся в свою комнату, повалился на кровать и уснул.

- Дитер, ну, сколько можно?! - недовольно проворчал Том и толкнул Дитера локтём в бок. - Ты мне дашь сегодня поспать или нет?!

Дитер резко повернулся и, чуть не вскрикнув от неожиданности, уставился на Томаса. Уже светало, и утреннее солнце настойчиво пробивалось сквозь жалюзи, поэтому он мог разглядеть лицо Тома, которое в данный момент не выражало никаких положительных эмоций.

- Я говорю, поспать дай мне!!! - почти крикнул Том. - И не надо на меня так смотреть!

Дитер, не веря своему счастью, схватил Томаса в охапку и начал осыпать его лицо и волосы поцелуями.

- Да что с тобой?! - возмутился Том, несколько удивившись этому внезапному приступу нежности.

- Ничего, - Дитер смотрел на Томаса сияющим взглядом. - Ничего, малыш! - он заботливо укрыл Тома одеялом, лёг вплотную к нему и, опираясь на локоть, продолжал целовать его лицо, только уже не так лихорадочно, а не спеша, наслаждаясь каждым прикосновением.

- Дитер, отстань от меня! Я спать хочу! - взмолился Том. - Всё! Я пошёл на диван! - он приподнялся и уже хотел взять свою подушку, но Дитер снова уложил его.

- Не надо, малыш, не уходи! Я больше не буду! - Дитер поправил одеяло. - Ответь мне только на один вопрос. Какой сейчас год?

- Дитер, у тебя, что, крыша совсем поехала?! Мало того, что ты всю ночь с кем-то болтал, так ты ещё решил в пять утра выяснить, в каком году живёшь?!

- Томми, пожалуйста!

- Две тысячи шестой! Всё, доволен? Теперь я могу поспать?

Дитер радостно кивнул. Томас, подозрительно взглянув на Дитера, повернулся на бок. Через пять минут он уже спал. До самого обеда Дитер лежал, не шелохнувшись, боясь разбудить Томаса (ведь невыспавшийся Том - это страшное дело!), и старался восстановить картину реальности. Он смотрел на пробивающиеся полоски солнечного света, улыбался им и плакал от счастья. Том тихонько сопел рядом, уткнувшись лбом в его плечо и положив руку ему на грудь.