По мутному стеклу безжалостно барабанил дождь. Раскаты грома заставляли трястись тонкие стены коттеджа. Яркая полоска молнии разрезала небеса будто на две половины. Вся эта картина казалась Дитеру не реальной, потусторонней, потому что в его сердце сейчас было темно и беспросветно. Он дрожащими руками сжимал помятый клочок бумаги, то прижимая его к сердцу, то внимательно всматриваясь в любимый почерк. Он раз десять порывался кинуть это письмо в огонь, разорвать, растоптать ногами, но взглянув в строки написанные самым желанным человеком в мире не делал этого. В комнате стояла муторная тишина и темень, пепельница была до верху наполнена окурками. Обессилев от боли Дитер прислонился щекой к холодному стеклу не переставая шептать одно единственное имя….От листка бумаги ещё пахло одеколоном Томаса. Дитер как будто видел как его длинные изящные пальцы писали строку за строкой. Больше всего хотелось узнать плакал ли он когда держал в руках ручку...Вспоминал ли то о чём писал, долгие горячие ночи, страстные поцелуи и объятия, жаркие ласки. От таких мыслей Дитера бросило в приятную дрожь, но сознание того что он больше никогда не увидит своего Томаса, этот райский плод с длинными кудрявыми волосами, мучило почти до отчаяния.

Время близилось к половине четвёртого, уставший от тяжёлой ночи Дитер лёг на кровать. Во мраке ночи зная что никто его не видит он прислонил письмо к губам и начал неистово целовать представляя голую гладкую грудь Томаса.

Поняв что эти сумасшедшие усилия лишь причинят ещё большую боль, он включил настольную лампу и решил заново прочесть. Может он найдёт наконец ответ на незаконченный вопрос - ПОЧЕМУ ОН ТАК НЕОЖИДАННО БРОСИЛ МЕНЯ…..

ПИСЬМО ТОМАСА АНДЕРСА

Здравствуй мой желанный! Ты, наверное, узнал меня. Это я, твой Томас. Не знаю, что заставило меня уехать из страны, наверное, то, что наши с тобой пути не могут соединиться. Сейчас сижу в самолёте, положил несколько чистых листов на ноги и подумал, что обязан написать тебе. Я не мог уехать не попрощавшись, после того, что между нами было… Скорее всего я обычный эгоист, жаждущий чего-то нового в жизни, блестящей карьеры, огромных денег. Да, признаюсь тебе честно, мне было мало той жизни, которую я прожил с тобой! Оказалось мало тех денег, что ты мне платил, той как ты считаешь успешной карьеры. Это всего лишь Германия! Мне кажется, я заслуженно считаю, себя талантливым певцом и не хочу больше быть знаменитым лишь в Европе. Неоновыми огнями, большими сценами всегда меня пленила Америка! Нью-Йорк! Лос Анджелес! Именно туда сейчас отправляется мой самолет. Прошу, не ищи меня! Не надо этих жалостливых звонков, просьб вернуться, я не стану этого слушать. Подумай, сколько мы вместе пережили, благодаря мне наша группа обрела популярность, даже популярностью это не назовешь бешеный успех! Два дня назад брат сказал мне, что я слишком многого хочу, слава затмила мой разум и что я хочу невозможно. Я пропустил его реплику мимо ушей. В конце концов я не полный дурак и прекрасно знаю - ты Дитер вытащил меня на сцену, ты писал все песни, хиты для нас. Но поскольку ты был продюсером, композитором, аранжировщиком и вообще всё делал сам, я на твоём фоне чувствовал себя марионеткой, красивой игрушкой, способной только выполнять команды и открывать рот под фанеру. После наших удручающих лет совместной работы мне нужна свобода! Буду жить в загородном доме около Голливуда, начну строить по кирпичикам карьеру, ведь самые известные и богатые исполнители живут здесь. Тебе бы я тоже посоветовал, бросить свой Гамбург… Хотя не буду тебе указывать, ты этого не любишь. Уж Дитера Болена я успел узнать, смог разгадать твой внутренний мир, скрытые желания. Всё на данный момент был бы гораздо проще, если бы мы тогда не стали ближе, чем друзьями. Буд-то множество иголок через меня в данную секунду проходит - так я чувствую твою боль, когда ты будешь читать моё письмо. Боже, что я творю! Ты так привязался ко мне! Своими руками ты вылепил из меня того, кем я являюсь, Томасом Андерсом - ярким, красивым, молодым человеком, одетым во всё модное и дорогое, с длинными темными волнистыми волосами, таким волосам позавидует любая девушка. Ты сделал мой имидж, а я отплатил тебе такой монетой… Как тяжело… Может быть когда-нибудь ты меня простишь, надеюсь, очень надеюсь, что ты найдешь ту единственную женщину твоей мечты. Сам посуди, ты же натурал! Страсть во всём виновата - она и привела тебя ко мне. Умоляю тебя! Прошу стоя на коленях, ни в коем случае не думай, что мне была неприятна наша связь. Наоборот! Отчетливо осознавая в голове, то, что мы делаем неправильно, я отдавался тебе весь без остатка, получал неописуемое наслаждение в твоих объятьях, под твоими сильными руками. Когда я ночевал дома один, я пытался противостоять мыслям, спокойно уснуть, думать о красивых фанатках… Но нет! Не получалось! Душа и сердце рвалось к тебе! В твою просторную спальню, где царит вечный беспорядок, разбросаны по углам скомканные листы бумаги, т.е. твои незаконченные песни. Перед глазами то и дело встает картина нашего с тобой первого свидания…

Стоял жаркий летний день, наш концерт почему-то отменили, по не известным причинам. Я расстроенный и грустный вышел из здания концертного зала и сел на холодные ступеньки. Вдруг сзади раздался твой уверенный и как всегда насмешливый голос.

- Нашел куда сесть! Отморозишь себе достоинство, чем будешь любимую удовлетворять?!

Я тогда сильно разозлился, убрал со лба упавшие длинные кудри и сухо ответил.

- По-моему это не твоего ума дело! Зря я ехал по такой жаре, что б нам дали отворот поворот! И без того у меня вторую неделю мигрень! - если честно, я сам не понял тогда, почему разозлился, что-то в твоём тоне меня задело до глубины. К моему удивлению, ты сел рядом со мной, так внимательно, даже изучающе разглядывая моё лицо.

- Ты сегодня не в себе? Да? Такое чувство тебя тронь, и ты взорвешься, как бомба.

- Я никогда не взрываюсь, Дитер. На мой взгляд, я единственный из всех живущих, кто остаётся спокойным в любой ситуации.

- Тогда стоит перефразировать. Ты сексуальная бомба! - сказал ты, улыбаясь, я ещё больше поразился. Обычно ты бы после такой шуточки захохотал, как ненормальный, а тут…

- Думаю, ты льстишь мне. - я почувствовал, как ни с того ни с сего у меня загорелись щеки.

- Я? Тебя во всех газетах с журналами называют красавчиком и т.д. Не будем вдаваться в подробности. Странно, сколько с тобой работаю, значения этому не придавал.

- Наверное потому что ты работаешь день и ночь и не заметил, какая красота рядом с тобой находится. - сказав это я истерично засмеялся над своим наиглупейшим высказыванием. Меня начало трясти, будто на улице был мороз.

- Давай съездим ко мне? Посидим, выпьем. - предложил ты неожиданно.

Я хотел сначала отказаться, но, посмотрев на тебя внимательно, согласился. Спустя столько дней, месяцев я заметил про себя, какая у тебя красивая прическа, как мило у тебя лежат волосы, заметил, как простая мужская одежда выгодно подчёркивает тебе фигуру. Мы сели в твой Феррари и помчались по шоссе. Я не торопясь, снял куртку, кинул на заднее сидение, помедлив чуть-чуть, расстегнул ворот рубашки. Краем глаза я поймал твой взгляд на себе…Всё что происходило мне казалось, что это происходит не со мной, а как бы я смотрю на нас с тобой со стороны. Т.е. то, что было до этого резко перечеркнулось. Теперь ты сидел возле меня совсем другой, не такой как раньше. Между нами как-будто завязалась незримая нить, и в одно мгновение мы стали ближе, чем за 3 года. Сидя в машине я нечаянно подумал - "Может во всём виновата погода? Солнце слепит глаза, разжигая в теле дикий огонь.".

Повернувшись, посмотрел на тебя ещё раз, ты уверенно вел машину с серьёзным лицом, с таким серьёзным, что даже не дернулся не один мускул. Вскоре вдалеке показался огромный двухэтажный особняк со знакомыми железными воротами. С трудом я вылез на улицу с полминуты разминая затёкшие ноги. В доме было необычайно прохладно, во всю работал кондиционер. Ты подошел к бару, взял оттуда бутылку Мартини, всё происходило в полной тишине. Мне не хотелось говорить, я наслаждался нашей душевной близостью, долгожданным спокойствием, которое нарушала лишь дрожь в коленях. Тут как гром среди ясного неба прозвучал твой хриплый голос.

- У меня в доме нет скованности, всё по-домашнему. Так что снимай штаны.

Я застыл с бокалом в руке.

- Что?? Извини.

- Сними штаны, будет прохладней. Запаришься так сидеть.

Не зная, что со мной происходит, я поднялся и с легким головокружением стянул белые джинсы. В это время твои глаза лихорадочно заблестели, Мартини в бутылке уже плескалось на дне - "Когда он успел выпить его полностью", - подумал я.

- Почему герр Андерс меня стесняется? - с некоторой злостью в голосе произнес ты.

- Глупый вопрос. Ты же мужчина. - я продолжал стоять на одном месте, ощущение жуткой неловкости отняло у меня последние силы.

Солнце скрылось за тучами, на улице и в комнате стало сумрачно, сразу чувствовалось, что пойдет дождь. Твоего лица я не мог теперь разглядеть, разглядеть мне хотелось для того, что б видеть эмоции, которые обуревают твою сущность, что бы быть готовым. А готов я был ко всему! Да, да! Ко всему. Ждать пришлось не долго, горячая ладонь оказалась на моём колене, поднималась всё выше и выше, прошлась по внутренней стороне бедра… Рукой я закрыл себе рот, дабы не вскрикнуть от удовольствия. Происходившее далее помню смутно, помню лишь океан дикого наслаждения неведомого ранее и твои слова любви, их ты произнес раз двадцать не меньше. Измотанный, но довольный домой я вернулся на такси под утро. Друзьям, знакомым, задававшим много вопросов типа "Где ты был?", "С кем?" - ничего не говорил. Заперевшись в маленькой комнате я рвался на куски. Одно моё желание было - бросить всё к чёртовой матери, наплевать на мнение окружающих и остаться с тобой, жить с тобой, делить радости и горе. А другое желание - поскорее забыть произошедшее и больше не позволять ничего подобного впредь! Вот так всегда бывает. Мы слабые люди, боимся всего запретного, оказываемся беззащитными перед трудностями. Можем только рассуждать и учить других, как жить, а стоит самим оказаться перед выбором склоняемся в другую сторону. Ты наверное сам помнишь моё поведение начиная со следующего дня?! Я делал вид, что тебя не замечаю, всегда прятался, когда ты влюбленными глазами искал меня. Разговаривал с тобой резко, грубо, что бы побольше ранить твоё сердце. Зачем я это делал? Что мной руководило? Как я жалею об этом, ты не представляешь! Но самым отвратительным поступком я считаю тот, когда вся наша команда пошла в клуб на вечеринку. Задумавшись, я сидел за барной стойкой. Бармен угрюмо спросил.

- Томас, может на сегодня тебе хватит? Пьяный вид тебе не подходит.

Неожиданно я почувствовал твои руки на своих плечах, сквозь шум грохочущей музыки услышал знакомый хрипловатый тембр.

- Можешь пить сколько угодно, обожаю когда твоё личико становится розовым.

Поняв что происходит я больно толкнул тебя в грудь тихо прошипев, только для нас двоих.

- Не смей больше так делать! Понял?

Движимый слепой яростью я ломанулся сквозь толпу танцующих, от дыма и духоты помещения слегка тошнило. Обернувшись назад, я со злостью увидел, что ты бежишь за мной. Не долго думая я поймал первую попавшуюся девушку и впился в неё страстным поцелуем…

Наступившим днём, кто-то из работающих на студии обмолвился, что Дитер Болен тяжело заболел и не выйдет на работу последующую неделю. Посидев, подумав над ситуацией несколько дней, я решил уехать. Наш с тобой контракт, как по воле судьбы некоторое время назад истёк, надо было подписывать новый. Я решил не стоит этого делать. Друзья уверяли меня - мой шанс Америка, ждёт меня… С тяжелой душой я доехал до аэропорта, камень на сердце не сходит из-за того как я с тобой поступил, но пойми меня, разве я мог подумать, что ты влюбишься и будешь сгорать от желания?! Остаётся только порадоваться за журналистов, их слухи оправдались.

Вот такие дела Дитер. Через час самолёт приземлится в Лос Анжделесе. И знаешь, что я тебе скажу? Моя уверенность в успешной карьере покинула меня. Боюсь, я совершил большую ошибку…

Прощай Дитер! Прощай…