15.

- Что случилось, Ди? – спросил Луи.

- Да ничего, голова закружилась. А с тобой-то что? – осведомился Дитер. Луи действительно сейчас представлял собой не особо веселое зрелище, а когда снимал темные очки, закрывающие оба фингала, то походил на заключенного следственного изолятора, из которого месяц выбивали признания, хотя и обеспечивали хорошим питанием. К тому же, Луи ухитрился простудиться, поэтому не выпускал из рук носовой платок заслуживающих уважения размеров.

- Да вот, простыл… - пожал плечами Луи.

- В гостиной есть сауна. Тебе нужно пойти попариться. И пить чай с лимоном, - посоветовал Дитер.

- Так я и сделаю, наверное.

- Если хочешь, я составлю тебе компанию, - предложил Дитер. Вот обломаю Томаса, подумал он, хоть раз, хоть на часок!

- Хорошо бы, - согласился Луи. – Только… ну… только если Томас с нами не пойдет.

- Не думаю, что он захочет. А ты что, засмущался? Да?! Лу?!

- Да пошел ты, Ди, - беззлобно сказал Луи и громко высморкался.

- Ладно, как приедем в гостиницу, я зайду за тобой, - Дитер хлопнул его по плечу и направился к выходу.

Томас почти уже допил чай и больше не смотрел на него, изучая висящие на стене плакаты.

- Так ты в сауну собрался? – спросил Томас.

- Да, - с вызовом ответил Дитер. – Ты все утро просидел в ванной, так почему же я весь вечер не могу просидеть в сауне?

- Ну-ну, - скептически заметил Томас, окидывая его взглядом.

- А тебя, дорогой мой, в средние века сожгли бы на костре.

- Это за что?

- За твои глаза черные. Насквозь прошибают. Не смей больше на меня так смотреть.

- Как хочешь, - безразлично согласился Томас.

В этот момент в зал забежал Фредди, сжимая в руках ворох проводов и штекеров.

- А, Фредди, это ты, - осипшим голосом сказал Луи, сворачивая носовой платок. – Не хочешь со мной в сауну?

Фредди побледнел, уронил провода и стал пятиться обратно к двери.

- Н-н-не хочу, - стуча зубами, с трудом произнес он.

- А почему? – простодушно поинтересовался Луи.

- Отстань от него, - велел Дитер. – Нафиг он тебе сдался?

- Он все-таки мой ученик.

- Мы пойдем без него, - твердо сказал Дитер, натягивая черную футболку. – Пусть свои ужастики идет читает. Он мой подчиненный, а я с подчиненными по саунам не разгуливаю. Фредди, собери провода и отнеси их туда. Ну, куда тебе сказали. Пошли, Лу.

- Ну, пошли.

По дороге в гостиницу Дитер вспомнил впервые, что Фредди на два года старше Томаса, что он работает в Hans`e уже лет пять, что начинал он с курьера в рекламном отделе. Лет через десять, может, доберется по служебной лестнице до положения Луи, да и то, если повезет.

А Томас, сейчас молча сидящий рядом с ним, взял все и сразу. Ну, почти. Даже ему, Дитеру, пришлось много работать, прежде чем получить желаемое, хотя тоже очень хотелось все и сразу. Случайность, сказал себе Дитер. Томасу просто повезло.

И тогда ему вспомнился старый университетский преподаватель по философии, говоривший, что просто так никогда ничего не бывает, что любой вздох имеет свои причинно-следственные связи, а цепь случайностей всегда имеет свою, понятную только ей, но железную логику.

- Что будешь делать? – спросил Дитер.

- Спать, наверное, - Томас в упор посмотрел на него, чуть прищурив глаза.

- Не закрывай дверь на ключ, чтобы я не разбудил тебя, когда приду.

- А разве мы сейчас в одном номере?

- Нет, не в одном.

- Я подумаю, - сказал Томас с заметной долей высокомерия.

Номер у него был роскошный: два этажа, четыре комнаты. Кровать размером с испытательный полигон. Томас посидел в ванной, пощелкал дистанционкой, но так и не нашел ничего интересного, понаблюдал с балкона за городом. Дитер специально это делает. Знает, что он здесь бегает из угла в угол, как голодное животное, и специально не спешит.

Томас открыл бар и достал бутылку бренди. Пахло оно терпко и сладковато, и Томас плеснул в стакан совсем чуть-чуть. На вкус оно оказалось очень даже ничего, и он долил еще. Время побежало быстрее.

Дитер едва нашел его в четырех комнатах: Томас валялся на постели, абсолютно голый, запутавшись в простыне, его волосы свешивались вниз, доставая почти до пола.

- Привет, - прошептал он, изящно роняя стакан на пол. Пол был застлан мягким пушистым ковром, а стакан оказался пустым, так что ничего не разбилось и не разлилось, вопреки ожиданиям Дитера.

- Иди ко мне, - Томас произнес это так тихо, что Дитер почти прочитал по губам. Губы у Томаса оказались горячими и горькими от бренди, но Дитер сначала не заметил, придя в невменяемое состояние от его вида. Дитер сдернул с него простынь, и Томас почти не прореагировал, впившись в него со всей силы.

Снять рубашку Дитер не успел – Томас разодрал ее, поотрывав все пуговицы, и прижался к его груди, продолжая с упоением целовать его, а его руки уже стягивали с Дитера джинсы. Пояс на них застрял, и Томас умоляюще простонал, судорожно пытаясь расстегнуть его:

- Ди!.. Быстрее!

Дитер сбросил джинсы и наклонился над Томасом, который тянул его к себе. Почувствовав, как он упирается ему в живот, Томас перевернулся, прижавшись к нему ягодицами. Дитер раздвинул их и вошел, облизывая ему шею сзади. Томас напрягся под ним и истерически засмеялся, вытянув вперед руки. Его реакция даже немного испугала Дитера, но он не подал виду, стараясь как можно полнее проникнуть в его извивающееся и жаждущее ласки тело. Его надрывные стоны перешли в хриплые всхлипы, учащающиеся и мучительные, что и заставило Дитера остановиться.

- Малыш, что случилось? – прошептал Дитер, целуя его бархатную, чуть влажную щеку.

Томас не ответил. Его рука скользнула по животу Дитера, добравшись еще ниже, где Дитер был туго и плотно забит в него.

- Том, ты сейчас какой-то странный, не такой, как обычно, - прошептал Дитер.

Томас снова всхлипнул и уткнулся лицом в подушку, закрыв голову руками. Дитер отодвинулся и перевернул его на спину, пытаясь заглянуть ему в лицо.

- Да ты набрался, как алкоголик! – воскликнул Дитер, заметив, наконец, открытый бар.

- Трахай меня, Ди… - прошептал Томас.

- Я не трахаюсь с пьяными мужиками.

- Ты и с трезвыми не трахаешься, - возразил Томас, пытаясь дотянуться рукой до его взъерошенных волос, - потому что я не мужик, а голубой. Самый что ни на есть…

- А всего несколько дней назад кто-то, не будем указывать пальцем, утверждал, что он натурал, - Дитер отмахнулся от его руки, как от назойливой мухи.

- Я рисовался, - Томас забросил колено ему на талию. – Давай.

- Так. Спать. Немедленно, - Дитер решительно сжал вместе его колени, разогнул их, придавив к постели, и набросил на них одеяло. – Утром мы этот вопрос обсудим. И некоторые другие тоже.

Томас раздраженно столкнул на пол одеяло, приподнявшись на локтях.

- Что случилось, Ди? – ехидно поинтересовался он. – У тебя не стоит? Может, мне повернуться к тебе спиной. Тогда я сойду и за женщину?

- Не говори глупостей, Том. Ты напился.

- А почему это мне нельзя напиться? Всем можно, а мне нельзя?!

- Потому что ты пить не умеешь.

- Я научусь, - его черные глаза впились в Дитера, а дыхание участилось до боли в груди. – Ну, Ди, давай. Ты остановился на одном классном моменте. Может, тебе обидно, что я набрался без тебя? Так сколько ж я мог ждать? Я уже хотел бежать… ха!.. на улицу с плакатом “Трахни меня”, - Томас как-то вывернулся на постели, красиво выгнув спину, достал из-под другого края кровати бутылку того самого бренди и стал зубами отвинчивать крышку.

- Дай сюда, - Дитер отобрал у него бутылку.

- Правильно, и засунь ее в меня… - Томас выразительно облизал пальцы, на которые расплескалось бренди.

Дитер почувствовал, что сходит с ума. Все шарики и ролики, которые имелись в наличии в его голове, дружными стройными рядами промаршировали вон, как крысы за трубадуром.

Он отхлебнул из бутылки, облизнулся и потянулся губами к пальцам Томаса.

- Я сказал, чтобы ты трахнул меня, ты разве не слышал? – Томас оттолкнул его. – Свои телячьи нежности оставь для своих любовниц.

Дитер не мог до конца понять, говорит он серьезно, шутит или просто плохо соображает.

- Сейчас, мальчик, - хрипло сказал он, сгреб Томаса в охапку спиной к себе, крепко прижал и быстро всунул в него свободной рукой. Томас притих и полностью расслабился, что Дитер врывался почти со свистом, чувствуя, какой он внутри горячий и тянущий. Томас заорал, пытаясь упасть на подушку, но Дитер удержал его, заставив стоять на коленях.

- Мало тебе не покажется, обещаю.

Руки у Томаса были совсем холодными. Он со всей силы вогнал ногти Дитеру в предплечья и сдавленно проговорил:

- Пусти… Не могу… Пусти!

Последнее слово прозвучало отчаянным воплем, но Дитер не только не отпустил – он стал еще чаще и сильнее вбивать в него.

Спина превратилась в огонь, растекающийся по бедрам, а внизу живота собрался напряженный сгусток возбуждения, в любой момент готовый взорваться. Стоны Томаса стали тише, и в перерывах он что-то неразборчиво шептал, но Дитер уже не слышал. Он чувствовал только себя в нем, как в бесконечно меняющемся, пульсирующем, переливающемся всеми оттенками боли сосуде, желая только одного – влиться в него полностью, без остатка, до последней частички своего сознания, и больше никогда ничего не видеть, не ощущать, не знать, умереть прямо сейчас, в наивысшей точке наслаждения, которой только способен достичь человек.

- Том! – заорал он, сжимая его в своих руках, - Том!!!

Это было только начало, и впереди Дитера ждали долгие годы, сложенные из отрывочных снов, в которых тело все еще ощущало его запах, его вкус, и он не знал, сколько раз еще будет шептать и выкрикивать это имя во сне.

Дитер пришел в себя от какого-то непонятного шороха и, открыв глаза, обнаружил, что Томас преспокойно затягивает обратно на кровать сброшенное ранее на пол одеяло.

- Малыш, мне было так классно, - проговорил он.

- Угу… - невнятно согласился Томас, оборачиваясь к нему. – Еще?

- Что? – ужаснулся Дитер. После такого секса обычно “еще” не бывало, Томас натягивал на уши одеяло и, как медведь, впадал в длительную спячку.

- Я спросил: хочешь еще? – повторил Томас.

- Не знаю…

- Я вижу, что ты… кх… не знаешь.

- Неужели тебе мало?

- Да нет, не мало. Но можно повторить.

- Ты с ума сошел, малыш. Почти час без перерыва.

- Не “почти час”, а чуть больше тридцати минут. А, может, я тебя трахну? - Томас рассмеялся и приложился к бутылке, плотно обхватив ее горлышко губами, больше, чем это было необходимо.

- Прекрати напиваться!

Томас надул щеки, не глотая бренди, наклонился к Дитеру и припал к его губам. Дитер почувствовал вливающуюся ему в рот пекучую жидкость и язык Томаса, слизывающий с его подбородка то, что разлилось.

- Почти также, как если бы я тебе в рот кончил, правда? Ну, так что? Я хочу еще, Ди. Если у тебя не стоит, то воспользуйся подручными средствами, - Томас снова схватился за бутылку, но Дитер перехватил его руку и попытался отобрать.

- Том, успокойся, - твердо сказал Дитер, сжимая ладонями его запястья.

- Ди, тебе не стыдно? Ты старше меня на девять лет, а это не мало. Тебе вообще нормально, когда ты меня трахаешь?

- Я не собираюсь с тобой разговаривать. Я сейчас встану и уйду. Проспишься, тогда и задашь все свои вопросы.

- Но я хочу еще. Вспомни, Ди, сегодня в автобусе ты умудрился засунуть в меня пальцы. Ты же хотел тогда поставить меня к стенке раком и от…

- Я хотел заняться с тобой любовью, малыш. А то, что ты сказал, делают с…

- То, что я сказал, - перебил Томас, - ты делаешь со мной каждый день. Когда ТЫ этого хочешь. А сейчас хочу Я. Понятно? Твое мнение меня не интересует. Ты мой любовник и должен удовлетворять меня.

Томас сел на его бедро, обхватив его коленями, и Дитер понял, что теперь вряд ли сможет остановиться.

- У меня вся задница в твоей сперме, попробуй. Тебе понравится. Скользко и легко, - Томас наклонился и обхватил его губами.

Дитер откинулся на подушку, часто дыша. Его охватил дикий, невыносимо сильный приступ острой любви к этому маленькому и хрупкому существу, горячему, легкому, непостоянному, воплотившему в себе все, о чем Дитер только мог мечтать, за которым готов был ползти на коленях на край света, готов был перегрызть глотку любому, кто доставит ему хотя бы мимолетную боль, любому, кто посмеет встать между ними.

Дитер с трудом оторвал его от своего теля, обнял за плечи и крепко прижал к себе, целуя его волосы. Он почувствовал, что Томас улыбается, уткнувшись ему в плечо и пытаясь обнять его за талию, протискивая руки между постелью и его боками.

- Я передумал, - прошептал он. – Будем спать.

- Ну, завел меня, а теперь – спать? – возмутился Дитер.

- А я это специально сделал.

- Не сомневался в этом, малыш.

- Но ты все равно любишь меня, правда?

- Конечно, Томми. Ну, разве тебя можно не любить?

- А тебя – можно.

- Ну, спасибо, - обиделся Дитер.

- Не за что. Я не люблю тебя, когда ты начинаешь поучать меня, воспитывать и запрещать что-то. Когда ты врешь и изменяешь мне.

- А я люблю тебя всегда. И когда ты врешь, и когда издеваешься надо мной, и когда лекции о хорошем поведении читаешь.

- А вообще я не прав, - Томас приподнялся на локтях и посмотрел ему в глаза. – Может. В такие моменты я тебя ненавижу, но и люблю тоже.

Дитер хотел поцеловать его, надеясь, что он передумает еще раз и позволит сейчас сделать с собой все, о чем говорил пару минут назад, но в этот момент в коридоре прозвучал леденящий душу вопль, какой услышишь далеко не во всяком ужастике. Томас вздрогнул от неожиданности и прошептал:

- Что это, Ди?

- Не знаю.

- А вдруг что-то случилось? – его глаза еще больше потемнели от тревоги, казалось, протрезвел он мгновенно.

- Сейчас я схожу посмотрю, - Дитер потянулся за своими джинсами.

Тут вопль повторился, причем гораздо ближе, чем в прошлый раз, и послышался громкий быстрый топот, вроде кто-то пронесся по коридору.

Когда Дитер выбежал из номера, в коридоре уже было полно людей, разбуженных таким шумом. В другом конце коридора Дитер заметил Луи и направился к нему. Луи был в полосатом махровом халате, на голове было завернуто ярко-розовое полотенце. Он явно последовал совету Дитера сходить в сауну (Дитер, в принципе, туда и не собирался, только Томаса дразнил). В руках он держал носовой платок в клеточку, и вид у него был крайне растерянный.

- Что произошло, Лу?

- Не знаю. Вот возвращался из сауны, открываю дверь своего номера, а из него как выскочит Фредди, орет, как ненормальный, чуть с ног меня не сбил, волосы дыбом, глаза квадратные. И побежал куда-то. Представляешь? С ума сошел парень. Досмотрелся своих фильмов, - Луи чихнул.

- Лу, у тебя какой номер? – спросил Дитер.

- 94-й. Вторая дверь от окна.

- Ну, а это 104-й. Это десятый этаж, а не девятый. Это не твой номер был, а Фредди.

- Серьезно?

- Ну, да.

- Господи, испугал ребенка, - прошептал Луи.

- Н-да. Он увидел твои фингалы и этот халатик – где ты его только нашел, такой, - и подумал, что смерть за ним явилась.

- Слушай, а куда же он побежал?

- Не знаю.

- Я пойду его поищу, - решил Луи.

- Нет уж. Ты иди к себе и пей чаек с лимончиком. Я сам разберусь.

Тут к ним подошел Томас, одетый на удивление прилично, с аккуратно причесанными волосами и видом невозмутимым, как будто ситуация нагоняла на него только скуку.

- Все нормально, Том, - поспешил успокоить его Дитер. – Луи перепутал комнату и попал к Фредди, тот испугался и убежал.

- Очень интересно, - спокойно сказал Томас, глядя на Дитера мрачно и презрительно.

- Пойдем, нужно найти парня и успокоить.

- Пойдем. Только интересно, что ты ему скажешь.

- Не знаю.

- Бедный, это ж надо, - заметил Томас, когда Луи отвернулся, - умчаться в ужасе от одной мысли об этом. Вот, Ди, смотри, это нормальный человек. А я, извращенец, сам упрашивал тебя только что.

Дитер посмотрел на него с удивлением, почти с ужасом:

- Том, ты действительно считаешь это извращением? Любовь не имеет пола. Какая разница…

- Хватит! – резко перебил его Томас. – Мне надоел этот твой черный юмор. Сейчас ты найдешь этого парня и объяснишь все, как есть.

- И скажу, что записочка на самом деле была адресована тебе?

- И это тоже. И что я “голубой”. Все? – Томас посмотрел на него с еще большим презрением.

- Ты что, серьезно полагаешь, - Дитер пытался говорить спокойно, но его голос больше напоминал шипение, - что я буду унижаться перед своим подчиненным, каким-то ничтожеством, объясняя ему что-либо?

- Дитер, у тебя больное самомнение. Он такой же человек, как и ты. Только, к сожалению, в зависимом от тебя положении.

- Насчет самомнения я бы на твоем месте лучше промолчал.

- Хорошо, что ты на своем. Пока! – Томас повернулся было к нему спиной, но Дитер резко развернул его.

- А если я не пойду? И ты ведь собирался идти вместе со мной.

- А ты один боишься?

- Том, у тебя испортилось настроение из-за того, что я тебя больше не трахнул? – Дитер нагло ухмыльнулся.

- Ты слишком много себе позволяешь! – глаза Томаса сверкнули недобрым блеском. – И не думай, что я тебе дам, пока ты не сделаешь то, что я тебе сказал.

- А сам-то ты выдержишь?

- Да, я обойдусь как-нибудь без твоего драгоценного тела.

- Буквально десять минут назад я бы этого не сказал…

Томас ничего не ответил, даже не удостоил его взглядом, и Дитер почувствовал, как злоба душит горло. Только к чему все это? Если он опять не сдержится, даст себе волю, распустит руки, то потом же все равно пожалеет и будет снова долго и униженно вымаливать у Томаса прощение. Чем это закончилось в прошлый раз? Таблетками, а потом призрачным, каким-то мифическим сексом под сильным влиянием снотворного. Так будет всегда. Томас всегда будет сверху, пока эта безумная ненормальная нечеловеческая любовь не дает Дитеру дышать.

Как человек практичный, Дитер не стал надолго останавливаться на мрачных философских предположениях, достаточно быстро (Томас за это время успел смерить его взглядом, презрительно развернуться и сделать парочку неторопливых шагов в сторону своей комнаты) разработал план действий. В основу плана было положено нежелание ругаться с человеком, которого любишь, и опыт предыдущих ссор, показавший всю их бесполезность. Хотя, глядя Томасу вслед, на его стройные, затянутые в узкие джинсы ноги, Дитер начал подозревать, что причина совсем в другом. Дитер хотел его, до боли, до помешательства.

Он сглотнул и с трудом заставил себя не смотреть на него.