09.

«Ну, ладно, - мстительно подумала она. – Я тебе отомщу».
Она быстро постягивала с Дитера одежду, хаотически раскидав ее по полу, придала Дитеру самую живописную позу и высунулась в окно в ожидании Луи и Томаса. «Главное, чтоб он не проснулся к тому времени, как они вернутся, а я буду ждать хоть до утра и глаз не сомкну. Хорошо бы, если б они пришли вместе».
Ждать ей пришлось действительно долго, но на этот раз ей повезло: Томас с Луи вышли из машины, при этом Луи висел у Томаса на плече (он явно принял изрядную дозу) и выкрикивал на всю улицу “You`re my heart, you`re my soul”, а Томас изо всех сил тянул его, попутно стараясь успокоить. Инге порвала на себе одежду, растрепала волосы и выскочила им навстречу.
- Ой, - она сделала вид, будто встретила их случайно. – Луи, Томас, у меня к вам деликатная просьба, - она даже сделала некое усилие, чтоб покраснеть. – Понимаете, мы с Дитером… ну… это… и сейчас он спит… Будет неловко, если его застанут в моем номере. Пожалуйста, помогите мне его перетянуть.
Луи даже перестал горланить свою песню, окидывая ее похотливым взглядом и радостно улыбаясь:
- О, уз-знаю наконец-то Дитера! – еле выговорил он. – А то он таким с-скромным заделался в последнее время. Конечно, п-поможем, правда, Томас? Г-где наш герой?
Инге со злорадством заметила, как Томас побледнел и изо всех сил держит себя в руках, и повела их за собой. Она торжествующе распахнула дверь, демонстрируя им спящего Дитера.
- О, к-какой молодец! – еле выговорил Луи, продолжая радостно улыбаться.
Он вынужден был прислониться к стене, потому что Томас сразу же выбежал в коридор, чтоб никто не видел слез, градом покатившихся из его глаз.
С того момента, как Дитер ушел из ночного клуба, Томас все воспринимал в каком-то тумане, совершенно автоматически съел то, что ему принесли, даже не заметив, что это было, каждую минуту оглядываясь по сторонам в надежде, что Дитер вот-вот вернется. Но когда прошел час, а он так и не появился, Томас понял, что погружается в вязкое болото апатии. Могло быть все что угодно. И что стукнуло ему в голову? Вроде же трезвый был? Томас не хотел опускаться до банальной собственнической ревности, все еще веря, что Дитер не сделает такой подлости, когда и полдня не прошло с того момента, как он пел Томасу песни о любви и с упоением ласкал его. Поэтому он совершенно был не готов к представшей перед его глазами картине, хотя тысячу раз говорил себе, что от Дитера можно ждать чего угодно.
Добравшись, наконец, до своего номера, он уже не смог сдерживаться и упал на кровать, рыдая взахлеб. Он даже ни о чем не думал. Чувство обиды захлестнуло его – обиды на Дитера и на весь мир, разъединяющий их. Он смутно отметил, что и есть самая настоящая истерика, но лучше она, чем мысли, от которых не уйти, не увернуться, не убежать. Томас свернулся в клубочек, прижавшись лбом к коленям и вздрагивая всем телом. Слезы душили его, а тишина вокруг издевалась своим безразличием и непричастностью. Казалось, что мир рухнул, но Томас видел его вокруг себя, таким же, как и час назад, когда еще ничего не произошло, и это казалось изощренной пыткой.
Часы тянулись медленно. Иногда он проваливался в какой-то водоворот иллюзий, но сознание выталкивало его обратно в реальность, где поджидали готовые наброситься упреки, обиды, чувство вины, страх и остатки надежды.
Томас не думал, что сможет дотянуть до утра, но за окнами постепенно начало светать, и, наконец, кто-то постучал в его дверь.
- Томас, ты уже встал? Поезд на Кельн ждет.
Это, наверное, был Луи. Томас подумал, что хуже всего сейчас столкнуться нос к носу с Дитером, слушать его лживые уверения в любви и верности. Решение созрело быстро.
- Луи, мне нужно полчаса, - сказал он твердо голосом, не терпящим возражений.
Позвонил по внутреннему телефону и заказал себе две бутылки водки в номер. Как только их принесли, Томас сел, поставил перед собой стакан и две бутылки и, зажмурившись, принял первую дозу. Дальше пошло легче, и на втором стакане он уже забыл и Дитера, и вообще, кто он и зачем здесь сидит. Сквозь туман сознания он услышал слабый стук в дверь, но даже не нашел в себе сил ответить. Стук раздался более настойчиво. В голове шумело, перед глазами все плыло, к тому же начало тошнить.
- Том, открой мне! – услышал он голос Дитера.
- Не могу… - произнес Томас себе под нос, голос явно не слушался его.
- Мальчик мой, открой, что случилось?! – услышал он снова, но сил подняться не было совершенно, напротив, он начал медленно сползать со стула на пол.
Видимо, Дитер принял все же какое-то решение, потому что дверь с треском отворилась, и он влетел в комнату. При виде Томаса, лежащего на полу с закрытыми глазами, Дитер издал вопль и бросился к нему, принялся тормошить:
- Том, малыш, ну, что ты, Том, ты слышишь меня?!
Томас посмотрел на Дитера плохо сфокусированным взглядом, но глаза его постепенно приняли осознанное выражение и сузились от ненависти. Он вскочил, дрожа всем телом, и с силой ударил Дитера бутылкой по голове.
- Отойди от меня! – прокричал он, рыдая. – Я ненавижу тебя!
Дитер попробовал его схватить, не обращая внимания на кровь, стекающую тонкой струйкой по волосам, но Томас бросил в него стулом, забившись в угол и затравленно глядя оттуда. Дитеру все же удалось схватить его, и Томас вцепился ему в волосы.
- Уйди от меня! Я ненавижу тебя, ненавижу! – Томас замолотил кулаками ему прямо по лицу.
- Том, ангел мой, успокойся, пожалуйста! – Дитер попытался поймать его руки, безжалостно колотившие его. – Том. любимый мой, перестань!
Наконец Дитеру это удалось, но тут Томас побледнел, и его начало тошнить прямо на пол. Дитер подхватил его на руки и потащил в ванную.
- Господи, да что ж такое случилось,  - бормотал Дитер. – Вот сумасшедший ребенок, кто ж так пьет… А ну, не отбивайся. Что, вода холодная? Так тебе и надо.
Томас, чуть придя в себя под ледяной струей воды, снова зарядил Дитеру кулаком по голове, и тот сразу же схватил его за руки, морщась от боли.
- Уходи, уходи, уходи!!! – заорал он Дитеру, чувствуя, как все кружится и темнеет в глазах.
Ноги подкосились, и он как-то сразу стал оседать на пол, Дитер едва успел подхватить его. Потом прижал его к себе.
- Маленький, что случилось… Ну, что ж ты так… - шептал он, всхлипывая.
Дитер положил его на диван и принялся лихорадочно обшаривать ящички в поисках нашатырного спирта. Его нигде не было, руки тряслись, а Томас, неестественно бледный, не реагировал ни на тормошения, ни на уговоры, так и не приходя в себя, и порой Дитеру казалось, что он не дышит.
- Да вы ту с ума посходили, что ли? – на пороге показался Луи.
Улыбка медленно сползла с его лица. Бросив испуганный взгляд на разбитую бутылку и забрызганную кровью рубашку Дитера, он, наконец, заметил Томаса и бросился к нему:
- Дитер, ты, случаем, не прибил его? Он хоть живой?
Дитер сел рядом с Томасом и принялся со всей силы бить его по щекам, зная, что это иногда помогает. Но все это было без толку, и он, забыв про Луи, схватил Томаса в охапку и прижал к себе, стал гладить его по волосам, глотая слезы и бормоча без конца его имя.
Луи в шоке уставился на него. Лицо его выражало не меньший ужас, чем у Дитера, пытавшегося привести Томаса в чувство. В таком состоянии Луи его точно не видел. Слезы бежали по щекам Дитера, он целовал лицо Томаса, тряся его изо всех сил.
- Дитер, может, ему… врача? – спросил Луи, запинаясь.
- Иди к черту! – выкрикнул Дитер, даже не поворачивая головы. – Том, счастье мое, Том, пожалуйста, откликнись! – слезы, смешиваясь с кровью, заливали Дитеру лицо.
- Дитер, поезд… - начал было Луи.
- Катись к черту вместе со своим поездом! – прогремел Дитер, рыдая. – Луи, у тебя есть нашатырный спирт?
- Дай ему водки понюхать, - робко предложил Луи.
- Луи, ты не знаешь, что с ним?!.. – выкрикнул Дитер в отчаянии.
- Это случилось после того, как ты переспал с Инге… - пролепетал Луи, сам не веря в свою страшную догадку.
- Я не спал с ней!!! – закричал Дитер, рыдая.
Луи поспешил ретироваться за двери, обдумывая сложившуюся ситуацию.
- Том, я не спал с ней, маленький! Не спал! Не спал! – выкрикивал Дитер, заходясь слезами. – Том, я выпил с ней и уснул на диване, и это все! Клянусь тебе! Том, ты веришь мне?! Том!!!
Томас попытался от него отстраниться.
- Том, поверь мне. Пожалуйста! Клянусь тебе самым дорогим, что у нас есть, - нашей любовью!
Глядя, как Томас презрительно кривится, Дитер подскочил, как ужаленный:
- Я убью ее! Убью суку! Сейчас, на твоих глазах!
Дитер выскочил в коридор и сразу же натолкнулся на Луи. Тот перегородил ему дорогу, и сил у него даже хватило, чтобы втолкнуть Дитера обратно в номер Томаса.
- Ты куда? – загремел Луи, от добродушия и вечной глупой лыбы которого ничего не осталось. – Тормози, мужик.
- Уйди с дороги, - бушевал Дитер, пытаясь оттолкнуть его, но Луи, весом в полтора раза больше, было не так-то просто сдвинуть с места даже Дитеру, и даже в таком состоянии.
- Я сказал – назад! – заорал Луи. – Придурки! Устроили тут разборки! Там в холле вся группа собралась, хочешь, чтобы они тебя увидели во всей красе, да?!
- Мне плевать!
- Успокойся! – Луи швырнул его к стенке.
- Не ори на меня!
- Ты до чего пацана довел, идиот! Думать своей дурной башкой надо!
- Не твое дело!
- Нет, мое! Если ты сейчас выскочишь в коридор, как буйно помешанный, схватишь эту бабу долбанную за волосы и разобьешь ей башку, а твои вопли о том, что ты с ней не спал, услышит не только Томас, который, думаю, все равно тебе не поверит, а и полгостиницы, то МТ конец!
Дитер, уже готовый броситься на него, остановился, задыхаясь и глядя на Луи ненавидящим взглядом.
- Да ты посмотри на себя! Это Томас тебе голову разбил? Правильно сделал, мозгов там все равно нет. У тебя вся морда кровью залита, не смей отсюда выходить, весь народ распугаешь, а завтра, можешь не сомневаться, историю со всеми подробностями, да еще и с добавленным журналистами трагизмом из газет узнает и твоя жена, и его.
- Ну, и пусть! Где эта сука?!
- Остынь! – Луи стукнул его об стенку. – Не будь идиотом, Дитер. Я сейчас вас здесь с Томасом оставлю, разбирайтесь сами, это уж точно не мое дело, но я буду сидеть на стуле напротив этого номера, и только попробуй еще раз вот так выскочить. И не забудь, что в восемь у нас концерт в Кельне, а туда еще доехать надо. Не сходи с ума, Дитер. С дурой этой потом разберешься. Спешить некуда.
Он вышел, хлопнув дверью, и Дитер в растерянности посмотрел на Томаса, который лежал ничком на кровати.
- Том, - позвал Дитер. – Том, я знаю, что виноват. – Дитер помолчал, а затем продолжил: - Дай мне шанс хотя бы слово сказать в свое оправдание.
Томас с трудом поднялся, закрывая лицо руками и не пытаясь убрать мокрые волосы, налипшие сверху, и поплелся в ванную. Дитер пошел за ним и начал заново:
- Том, пожалуйста, выслушай меня.
Томас склонился над раковиной, пытаясь умыться.
- Томми, Боже, что же я натворил, - Дитер собрал сзади ему волосы и стал осторожно умывать его холодной водой, касаясь губами его затылка. – Ну, не плачь, мальчик. Не плачь…
- Мне так плохо, Ди… - прошептал Томас.
- Все будет нормально, Том, ты, главное, не волнуйся, - Дитер вытер его полотенцем, стянул с него рубашку и бережно, боясь сделать резкое движение, уложил в постель. – Тебе, наверное, холодно, маленький. ты дрожишь… Вот одеяло, ложись, закрой глаза.
Дитер медленно расчесал ему волосы, обнял и стал чуть-чуть качать, убаюкивая.
- Я боюсь, Ди, - Томас приник к подушке. – Я, наверное, умру.
- Глупенький, от этого не умирают. Две бутылки и я не смог бы выпить вот так, за раз, поэтому не удивительно, что тебе так плохо.
- Ди. у тебя здесь кровь… и здесь… Что случилось?
- Ничего, ничего, малыш, поспи.
- Ты не уйдешь?
- Нет, конечно. Я шагу от тебя не ступлю.
- Я сейчас умру, Ди… - простонал он. На минуту в его глазах что-то не уловимо изменилось, и Дитер почувствовал в его расслабленных руках сопротивление. – Ди, почему ты сделал это? Тебе мало меня сейчас? – едва слышно проговорил тот. – Но ведь ты можешь иметь меня столько раз в день, сколько захочешь… Или тебе нужна была женщина? Скажи мне правду, Дитер, обещаю, я больше не буду пить. Скажи мне, Ди, скажи… Я просто хочу знать, чтобы в следующий раз не было так больно.
Томас, всхлипывая, бормотал что-то еще, но Дитер прижал его к себе, ласково принялся гладить по голове и вскоре понял, что Томас заснул.
Тогда Дитер посмотрел на часы. На концерт в Кельн они безнадежно опаздывали, да и Томас в таком состоянии все равно не смог бы выйти на сцену. Дитер выглянул в коридор. Луи действительно сидел на стуле напротив номера Томаса и пристально смотрел на дверь. Он сразу же поднялся и подлетел к Дитеру.
- Луи, - сказал Дитер убитым голосом и глядя в пол. – Томасу очень плохо. Пожалуйста, позвони в Кельн и перенеси концерт на завтра. Если они будут возмущаться, скажи, что я заплачу неустойку.
- Хорошо, - на редкость спокойно согласился Луи. – Я все сделаю. Только обещай мне, что не выйдешь из этого номера, пока я не вернусь.
- Обещаю, - прошептал Дитер и пошел обратно.
Томас лежал в той же позе, в какой он его оставил, и даже во сне его лицо сохраняло печальное выражение. Дитер лег рядом с ним, обнимая его. Томас инстинктивно прижался к нему, улыбнувшись и прошептав, не открывая глаз:
- Дитер…
Дитер понял, что он спит и даже во сне продолжает чувствовать его на подсознательном уровне. Сердце у Дитера сжалось от боли. Как он мог заставить страдать этого ребенка! Лучше б его самого резали на куски, чем из глаз Томаса лились бы слезы. И угораздило его идти пить с этой стервой. Он с ней не спал, это он точно помнил, но почему тогда оказался утром у себя в номере в постели и совершенно раздетый?! Неужели эта тварь совершила подобную подлость? И, если его мальчик это все видел, понятно, что иной мысли у него и возникнуть не могло. Надо расспросить Луи обо всем поподробнее. Все равно, если он хотел сделать какие-то выводы, то он их уже сделал.
В дверь тихонько постучали, и голос Луи произнес:
- Концерт в Кельне перенесли без проблем. Я все объяснил нездоровьем одного из участников группы, и они, выразив сожаление, согласились ждать столько, сколько нужно, сказав, что для них и так большая честь принимать у себя самую знаменитую группу в мире.
- Так и сказали? – улыбнулся Дитер.
- Да. У вас все нормально? – спросил Луи после паузы.
- Спасибо, Луи. Ты настоящий друг. Зайди на минутку.
Луи на цыпочках зашел в номер, отметив, что вокруг наведен полный порядок, а запах водки, тяжело повисший тут раньше, полностью развеялся. Дитер выглядел почти нормально, только ходил, прикладывая к голове большой платок, как заметил Луи, пропитавшийся кровью, а волосы у него были мокрыми.