Глава № 22.

- А мне молоко за вредность надо давать, но никто этого не делает.

Луи тяжело вздохнул в трубку и бросил:

- Я сейчас приду.

- Он идет, - Дитер посмотрел на Томаса.

- А что ты там про молоко болтал?

- Ничего. Приведи себя в божеский вид, - Дитер попытался было пригладить ему прическу, но Томас отстранился:

- На себя посмотри!

Луи ворвался через несколько минут, но застыл на пороге, подозрительно глядя на Дитера.

- Вы что, подрались? Что у вас бумаги на полу валяются? - он перевел взгляд на Томаса: - А у него чего волосы взлохмачены?

- Да не ори ты так! - прервал его Дитер. - Ну, повыясняли отношения немного, ничего страшного. Ты лучше скажи, что директор хотел.

- Да мы уже полчаса, как должны быть там. Все планы срываются, альбом уже должен выйти, а вы отношения выясняете! Томас, идешь? - Луи потянул его за рукав.

Дитер безнадежно махнул рукой.

- Пошли, - неожиданно согласился Томас, вырвав у Луи свой рукав и даже не глядя на Дитера, и первым вышел из комнаты.

Директор, лысый полноватый человек в очках, в нетерпении мерил кабинет торопливыми шагами.

Пока Дитер с Луи переглядывались, кто же войдет раньше, Томас первый открыл дверь.

Директор резко развернулся и уставился на них из-под очков. Дитер поймал себя на мысли, что он ужасно напоминает ему мистера Мейсона. Сходство добавляло еще и то, что он тоже, по-видимому, собирался учить их жить.

- Ну, как это называется? Вы забыли о намеченной дате выхода альбома? - пустился он с места в карьер. - И это сейчас, когда сроки поджимают, вы позволяете себе выяснять какие-то личные отношения! - его лицо покрылось багровыми пятнами. - То вы исчезаете, и никто не знает, где вас искать, а как только появляетесь, то ведете себя настолько скандально, что все вокруг только вами и вашими отношениями и занимаются, забывая о своих основных обязанностях! Хорошо, что все это еще до прессы не докатилось! Вас разбаловала зарождающаяся слава, господа, внимание общественности? Да нет, вы только подумайте, - директор почти перешел на крик, все больше и больше распаляясь, - мне сообщают, что господин Болен и господин Андерс в ссоре, поэтому выпуск нового альбома задерживается! Вы, вероятно, забыли, господа, что вы уже не в школе учитесь и у нас тут не благотворительное учреждение! Я хочу услышать вас ответ, господин Болен, или ваш, господин Родригес, но в новой интерпретации. Я уж не говорю о том, что жду вас здесь более получаса!

- Да мы...- Дитер с Луи переглянулись, и Дитер продолжил: - До вас, по-видимому, дошли искаженные сведения: альбом записывается и выйдет в срок, а мы и не думали ссориться с... Томасом, - Дитер замялся, раздумывая, как бы Томаса получше назвать в официальной обстановке, но "господин Андерс" явно не выговаривалось.

- Разрешите, я поясню, - вмешался Томас. - Дело в том, господин директор, что это все происходит из-за меня, и моя основная вина в том, что я не поставил вас в известность до сих пор. Но это связано с тем, что окончательное решение я принял только сегодня. Я хочу сказать, что не желаю больше участвовать в этом проекте, считая его в целом не оправдавшим себя, а мои деловые отношения с господином Боленом оставляющими желать лучшего. Я хочу разорвать контракт со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Томас выдержал паузу, во время которой у директора начали медленно сползать очки с носа, а сам он плюхнулся в большое синее кресло, и нижняя челюсть у него задрожала в знак того, что он силился что-то произнести, но язык явно не слушался его. Луи в изумлении вытаращился почему-то на Дитера, а не на Томаса, как бы ища у него объяснений, а сам Дитер уставился на Томаса с неприкрытым ужасом в глазах. Видимо, удовлетворившись произведенным на публику эффектом, Томас продолжил:

- Разумеется, я готов заплатить любую неустойку.

- Что... что вы сказали? - визгливо выкрикнул директор, первым начиная постепенно приходить в себя.

Но тут уже и Луи сориентировался и, бормоча "извините, извините, господин директор, мы разберемся и обо всем доложим вам через полчаса", буквально вытолкал Томаса, а за ним и Дитера в коридор. Тут он уже не смог больше сдерживать себя и заорал:

- Вы можете объяснить мне, что происходит?! Сначала вы исчезаете неизвестно куда, потом ссоритесь, дуетесь друг на друга, затем миритесь, снова выясняете отношения чуть ли не драки, я не знаю, что вы там еще делаете, но ведете вы себя скорее, как капризные любовники, чем как деловые партнеры, и под конец Томас выдает неизвестно что да еще в кабинете у директора! Томас, ты можешь мне объяснить, что произошло?

Луи был готов вцепиться ему в горло.

- Пусть он тебе объяснит, - высокомерно произнес Томас, даже не глядя на Дитера.

Луи перевел на того мутный взгляд, но у Дитера был такой несчастный вид, что он понял, что и тут ничего не добьется.

- Я... я не знаю, - пролепетал Дитер, весь его имидж крутого парня как рукой сняло, и Луи поймал себя на мысли, что в таком состоянии он его еще не видел и что ему даже жалко на него смотреть.

- Вот что, ребята, вы еще, видно, не до конца повыясняли отношения, но разбирайтесь сами, я умываю руки. Думаю, за сегодняшний инцидент вам еще придется ответить перед директором. Может, хоть тогда вы, наконец, поумнеете, - Луи направился к выходу, бросив их посреди коридора.

- Томми, что случилось? - произнес Дитер почти шепотом, попытавшись приблизиться к нему, но Томас буквально отскочил от него.

- А ты будто не знаешь, Дитер. Еще полчаса назад ты выглядел куда самоувереннее и бодрым голосом читал мне лекцию, а теперь больше напоминаешь побитую собаку, - насмешливо протянул Томас. - Ты, кажется, хотел внушить мне мысль, что мне не много надо, и тогда я действительно пошел на поводу у своих инстинктов, заметь, инстинктов, Дитер, а не безумной страсти к тебе, как ты, возможно, ошибочно полагаешь. Но сейчас я решил исправиться, повысить свой интеллектуальный уровень и не желаю больше опускаться до твоей дрянной музыки. Мне не надо красоваться на сцене, как ты выражаешься, слава, деньги, восторженные вопли почитателей - мне не надо этого, купленного такой дорогой ценой. Я обойдусь без этого, Дитер. Надеюсь, на мое место найдется другой идиот, которому ты также ревностно будешь внушать мысль, как ты самоотверженно работаешь, а он, видите ли, не ценит твой труд, только он при этом будет преданно смотреть тебе в рот. И не думай, что я не смогу прожить без того предмета, коим ты так гордишься, или без твоих пальцев в моей заднице! Если мне понадобится, я найду десяток мужиков, которые будут в 100 раз лучше тебя и сочтут за счастье лечь со мной в постель.

Томас перевел дыхание, чтобы продолжить речь, но Дитер перебил его:

- Томми, остановись! Не хочешь заниматься музыкой - не надо, ты думаешь, мне так важно записать новый альбом? Но у меня просто не было сил ждать тебя с 10-ти утра до 3-х дня! Я сорвался, извини. Но, если б ты только знал, сколько я пережил за это время! Когда ты опаздываешь, я всегда боюсь, что ты не придешь вообще!..

- Дитер, нельзя же так раскисать, держи себя в руках. Что ж ты так? Тебе, видимо, тоже не много надо, а? Так ведь есть много женщин, всегда готовых броситься по твоему первому зову. Ты сам неоднократно внушал мне это. И не приближайся ко мне! - прошипел Томас, отодвигаясь от Дитера, сделавшего очередную попытку. - И не рассказывай мне о своей любви, не рыдай и не падай на колени! Ты же крутой мужик, а крутые мужики так не поступают, тем более из-за таких, как я!

Дитер схватил его за руки, но Томас начал вырываться с такой яростью, что он был вынужден тут же отпустить его.

- И не вздумай звонить мне в Кобленц! Между нами все кончено. И не ори о своей любви, не забывай, что мы стоим в коридоре и в любую минуту может кто-нибудь появиться. И запомни, мне плевать, даже если ты кому-нибудь скажешь правду о наших отношениях!

- Томми, давай поговорим в комнате. Пожалуйста, выслушай меня, - прошептал Дитер в отчаянии.

- Поговорим - значит, займемся любовью, ты это имеешь в виду, Дитер? Нет, хватит с меня. И скажи, пожалуйста, если бы ты меня любил, ты бы так поступил, ты бы стал унижать меня, а? Я всего-то опоздал, обстоятельства были сильнее меня, а ты захотел самоутвердиться за мой счет, да? Ты думаешь, что я очередная игрушка в твоих руках? - Томас отвернулся, чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошеные слезы.

- Томми, мальчик, ты не бросишь меня...

- Это еще почему? Ну, у тебя и самомнение, Дитер. И не называй меня постоянно "мальчиком" или "малышом", мне уже давно не три года.

- Том, ну, извини меня, я был не прав. Ну, что мне сделать, чтоб ты меня простил? Хочешь, унизь меня, чтоб тебе стало легче. Хочешь, я проползу за тобой на коленях весь этот коридор? Ну? Хочешь?

- Дитер, ты хотя бы думай прежде, чем болтать всякую чушь.

- Я тебя люблю...

- Я это слышал сто раз. Отойди, пожалуйста, с дороги и не думай, что ты удержишь меня силой. Это не комната в доме Роберта, где ты мог проявить свою силу. А для самоуспокоения можешь сказать всем, что это ты меня бросил, а не я тебя, я не буду возражать.

- Том, неужели тебе совсем безразлично? - прошептал Дитер обречено.

- А у меня узкий круг интересов, мне НЕ МНОГО надо. Любви мне не надо, только секс. Все, как ты сказал, Дитер.

- Том, пожалуйста, не делай этого. Я не смогу жить...

- Знаю - без меня, - перебил его Томас. - Я наперед знаю, что ты скажешь, Дитер. Самоубийство отложи на потом, я не охотник до душещипательных зрелищ.

Дитер закрыл глаза, прислонившись к холодной стене:

- Ты уничтожил меня...

Воспользовавшись этим, Томас опрометью бросился по коридору, сжимая виски и чувствуя, что не в силах себя больше сдерживать...