Глава № 15.

Томас осторожно сполз с постели и натянул джинсы. Нужно уезжать, сказал он себе. К Норе. Где ты был, ледяным голосом поинтересуется она. Мы с Дитером ездили снимать клип, ответит он ей, неуверенно, виновато, тихо, ненавидя себя за эту низкую трусливую ложь. А она наклонится к нему и зло предупредит: я уже собрала вещи. Я ухожу. А он будет умолять ее остаться, плакать и падать на колени, только бы она не оставила его наедине со своими мыслями, страхами и неуверенностью, не лишала его своей силы и опеки, не заставляла его принимать решения самостоятельно, брать на себя ответственность за ошибки и промахи. Отсутствие Норы навсегда казалось невыносимым. Конечно, она останется. Сейчас она никуда не денется. Томас сжал виски ладонями. Останется давать ему указания, требовать к себе абсолютного внимания, днями сидеть в холле со своими шумными надоедливыми подругами, смотреть по телевизору сомнительные сериалы и менять наряды по шесть раз на день, завешивать все комнаты в доме ленточками, цветочками, сердечками и портретиками, ласковым и шутливым тоном разговаривать с кошками и собачками, таким, как обычно разговаривают с детьми. С детьми. Но она вечно глотала таблетки, а, когда будила его среди ночи, оплетая своими длинными ногами, то только в исключительно редких случаях позволяла сделать что-то сверх своих представлений.

- Том, - голос Дитера вырвал его из оцепенения. - Не обо мне ли ты задумался?

- Конечно, о тебе, - ответил Томас.

- Пошли, там Барби приготовила необыкновенный пирог, специально для нас.

- Это она к начальству подлизывается.

- Может быть, но все равно приятно. Все еще дуешься на меня? Как тебе не стыдно! Я стараюсь изо всех сил задобрить тебя, а ты...

Томас громко поцеловал его в щечку и беззаботно улыбнулся:

- Задобрить меня можно только одним способом.

- Каким это?

- Ну... знаешь... - Томас уставился на его губы.

- Только не говори, что для этого мне нужно научиться стоять на голове и хлопать ушами.

- Иди отсюда, - Томас, притворно насупившись, оттолкнул его от себя, а, оказавшись в его руках, крепко обхватил за шею. Но тут Дитер вспомнил, что не собирался ничего делать, пока Томас хорошенько не попросит его об этом, и сделал вид, что спешит на завтрак. Актер из него был никудышный, и Томас ни на секунду не поверил в его гастрономические устремления, но все же спокойно и без возражений позволил затащить себя в столовую. Хорошо, что Дитер не умеет читать мысли. Хорошо, что он не очень догадлив и не чувствителен к переменам настроения. Хорошо, что он видит только внешнюю веселость, а идущий за ее ширмой бой двух привязанностей - любовь-зависимость к Норе и любовь-желание к Дитеру, необходимость вернуться домой и безумная тяга остаться, страх и самоуверенность - бой не на жизнь, а на смерть, - остался вне пределов его восприятия. Хотелось быть хорошим, правильным, умным, рассудительным, честным, похожим на отца, верить в Бога, покаяться в своих грехах, искоренять свои пороки и недостатки. А получилось не так. Отказаться от Дитера казалось равносильным пожизненному заключению в ржавый холодный саркофаг, и пугало больше обещанных за такую любовь раскаленных сковородок. А за этим рушилось все остальное. Дитер до основания развалил всю его жизнь, все моральные устои и планы на будущее. На этих руинах он сложил великолепную конструкцию из славы, таланта, больших денег и своей сумасшедшей любви, но замешана эта заоблачная звездная башня была на боли и на отречении от обычного, традиционного, спокойного и простого человеческого счастья. Осталось только это - концентрированное, недолгое, яркое, испепеляющее, как вспышка Сверхновой. Все это нагромождение опасно шаталось, обещая развалиться при первой же небольшой встряске, но Томас все равно стремился все выше, не оглядываясь, вряд ли понимая, что оставил далеко позади даже Дитера. Иногда он вспоминал, как высоко будет падать, но не хотел думать об этом. Потом, когда придется обрезать волосы, когда взгляд потускнеет от грядущего однообразия, когда вместо Дитера будет бесконечная пустота и нереализованность, - потом можно будет размышлять над этим, закрывшись в комнате, включив джаз и набравшись до полубессознательного состояния. А сейчас... А сейчас у него есть все, чего только можно пожелать.

Томас вздрогнул, осознав вдруг, что это было просто видение, минутное наваждение, что он сидит в столовой Роберта, механически что-то ест и с умным видом смотрит на размахивающего руками в сопровождение своего рассказа Дитера, ни слыша ни единого слова. Дитер даже не догадывался, что только что выиграл сражение, выиграл у Норы, у сомнений и опасений, без устали подтачивающих любовь в душе Томаса. Но они всего лишь отступили. До следующей атаки.

- Вы представляете?! И это он сказал мне! - рассказ Дитера в момент своей кульминации наконец-то был воспринят Томасом.

- Ну, ты даешь! - в восторге выкрикнул Люк, а, заметив, что Томас на него смотрит, подмигнул.

После завтрака все перебрались в библиотеку, где мистер Мейсон с Люком сели играть в шахматы на деньги, Барби уткнулась в книгу, пытаясь делать вид, что не замечает влюбленного взгляда Роберта, а Кристиан и Руди, на удивление легко найдя общий язык, принялись обсуждать шмотки, сериалы, рецепты, секс и косметику. Джо сидел в одиночестве и давил уже, наверное, десятую бутылку пива. Всеобщее спокойствие напоминало Томасу затишье перед бурей. Барби иногда поглядывала на него с загадочной улыбкой, вроде она всегда подозревала, какова правда, да не могла поверить, а сейчас убедилась.

- Том, надо чем-то заняться, - сказал Дитер.

- Чем это?

- Не тем, о чем ты подумал, - с ехидной ухмылочкой Дитер подергал за закрученный локон, щекочущий Томасу шею. - Мне просто надоело сидеть с этими нытиками и развлекать их.

- Что ты предлагаешь?

- Не знаю, - Дитер пожал плечами, думая о том, когда же Томас потащит его в комнату, в полной уверенности, что ему удается умело скрывать свои мысли.

Томас улыбнулся, видя его насквозь.

- Ты был здесь на чердаке? - спросил он.

- Нет. А что?

- Пошли.

Расположение фигур на шахматной доске давало мистеру Мейсону все основания с сожалением смотреть на лежащие рядом 20 фунтов, а Люк со снисходительной улыбочкой передвигал своего черного коня. Это еще надолго, решил Томас, вставая.

- Ух, ты! - выдохнул Дитер при виде старой рухляди на чердаке. - Романтика!

В полный рост он там помещался не везде, поэтому ходить ему приходилось, чуть пригнувшись.

- А чей компьютер? Люка?

- Наверное.

Дитер с подозрением прищурил глаза, но вовремя прикусил язык. В полутьме между несколькими узкими полосками света из маленьких окошек Томас не заметил его реакцию и нежно обнял сзади за талию.

- Эй, что ты делаешь? - притворно возмутился Дитер.

- Глажу тебя, - Томас прижался щекой к его широкой спине, а руки крепко прошлись по телу Дитера от бедер до груди.

- Так ты для этого, что ли, притащил меня сюда? - стараясь казаться разочарованным, сказал Дитер.

- Нет, не для этого, - Томас оставил несколько влажных поцелуев на его шее, поднявшись на цыпочки.

- Том, не нужно. Я не хочу.

- Ты уверен? Очень странно. А как же это понимать? - прижимаясь к нему очень тесно, Томас почувствовал, как напряглись его ягодицы.

- Ну, ты же не хочешь, чтобы я тебя трахнул.

- Кто тебе сказал?

- Ты же и сказал.

- Я пошутил.

- Хорошие у тебя шуточки! А я обиделся.

- Хватит ломаться.

- Я же говорю, что обиделся, - смеясь, Дитер убрал его руки.

- И какой же частью тела ты обиделся? - Томас стянул свитер и стал расстегивать пуговицы на рубашке, отпустив Дитера.

- Какой же ты красивый, Том... - наклонившись, Дитер стал целовать его плечи, больше не в состоянии сдерживать себя. - И снова пахнешь жасмином...

Одна его рука вцепилась Томасу сзади во внутреннюю часть бедра, а вторая уже расстегивала пояс на его брюках, когда в стороне послышался грохот и сдавленный голос Люка:

- О, черт! Я думал, вы пошли в комнату!

Люка привалило какими-то коробками, о которые он споткнулся. Пока он лихорадочно пытался выбраться из-под них в надежде избежать неминуемой разборки, Дитер схватил его за шиворот и выволок на середину чердака.

- А, если бы мы и пошли в комнату, то что? - заорал он.

- Ничего, - Люка трясло, как от холода. Его глаза непроизвольно метнулись в сторону вентиляционного окошка, и, проследив его взгляд, Дитер волоком потащил его туда и взревел:

- Что это такое?

- Ничего, Дитер, - пролепетал Люк.

- Я все равно узнаю! Говори!

- Отпусти его, Ди, - сказал Томас.

- Помолчи, Том, - Дитер встряхнул Люка. - Мало того, что ты лезешь не в свои дела, малолетний ублюдок, так ты еще и подслушиваешь? Ну, все, ты нарвался.

- Ди, не трогай ребенка.

- Ребенок? Да он извращенец!

- И вы тоже. Оба, - огрызнулся Люк.

- Что?!! Так, сейчас мы идем к Роберту, и я все ему расскажу. И о том, как ты топился, и как ты подслушивал, и как к Тому лез.

- Ага, значит, его зовут Том! - Люк улыбнулся, глядя Дитеру прямо в глаза. - Значит, мой брат узнает, что ты тоже голубой!

- А мне плевать! Идем, - Дитер потащил его к лестнице.

За метр до нее Люк понял, что Дитер не шутит, затрепыхался в его руках и принялся орать:

- Ой, Дитер, отпусти меня, пожалуйста, я больше не буду, я никому ничего не скажу, правда, клянусь!

Слезы брызнули из его глаз в четыре ручья.

-Ты можешь тут хоть наизнанку вывернуться, но я тебя все равно притащу к Роберту, а в библиотеке, кажется, все как раз и собрались. Вот Джо с Руди обрадуются-то!

- Нет!!! Пожалуйста! Не надо! Я сделаю все, что ты хочешь!

- Ты ничего для меня не можешь сделать, - холодно сказал Дитер и толкнул его на лестницу.

- Если ты это сделаешь, я покончу с собой!

- На здоровье! - заорал Дитер. - Только после беседы с Робертом.

- Тони, помоги мне, пожалуйста! Я больше не буду приставать к тебе. Ведь я же тебе помог!

- Когда это? - Дитер остановился.

- Когда я ему принес ключ от шкафа.

- Все, парень, тебе крышка, даже топиться не придется. Я тебя сам сейчас утоплю. А с тобой потом разберусь, - последняя фраза была сказана Томасу.

- Дитер, ты с ума сошел! - Томас попытался отодвинуть Дитера подальше от Люка, но это вряд ли могло получиться. Томас точно знал, что Дитер блефовал, и что никакой беседы с Робертом не было бы, он просто хотел напугать Люка. А тот принял все всерьез и так глупо раскололся.

- Отойди, Том, - почти спокойно сказал Дитер.

- Ты что, Дитер, тебя же посадят. Или, нет, за это вышка светит, - орал Люк.

- Пусть тебя это не волнует.

- Я, правда, хотел бы переспать с ним. Он очень, очень сильно возбуждает меня, но ничего не вышло, - быстро говорил Люк, цепляясь за перила лестницы, когда Дитер тянул его вниз. - Он сказал, что любит тебя, и никто другой ему не нужен. Дитер! Это правда! Я плакал и умолял его, но он только о тебе думает. Я не понимаю, чем ему нравится такой идиот, как ты, но это не мое дело, ведь так?

Дитер остановился, тяжело дыша.

- А ты не врешь?

- Честное слово!

- Так, слушай. Еще раз полезешь к Тому, я тебя уж точно прибью, понял?

- Да, все понял, - с готовностью бойскаута выпалил Люк.

- Заткнись. Будешь и дальше подслушивать, я тебя так отделаю, что ты потом месяц на свою поганую задницу сесть не сможешь. И постарайся как можно реже попадаться мне на глаза. Вопросы есть?

- Есть, - Люк весь скукожился и почти зажмурился, ожидая за такой ответ от Дитера по голове.

- Ну? - грозно спросил Дитер.

- Не хотелось бы с вами, ребята, ругаться. Я человек мирный. Хотелось бы быть друзьями. Я ничего не скажу про вас, вы - ни слова про меня. Я не лезу в ваши дела, вы - не лезете в мои. Дитер, давай заключим мир.

- Ладно, Люк. Я сегодня добрый.

- А какой же ты тогда не добрый, - про себя пробормотал Люк.

- Что ты там пищишь?

- Нет, ничего. Я буду последней свиньей, если поругаюсь с Тони и с тобой.

- Ладно, помирились, только отвяжись от меня.

Томас обнял Дитера за шею и подмигнул Люку.

- Том, мы с тобой еще поговорим, - сказал ему Дитер.

- Хорошо, Ди, - Томас с улыбкой поцеловал его в подбородок.

- Дитер, а ты не мог бы мне, как другу, долгонуть двадцатку? - наклонив голову на бок, простецким тоном, как лучшему дружбану, заявил Люк Дитеру.

От удивления брови Томаса приподнялись.

- Сколько живу, а такой наглости еще не видел, - сражено прошептал Дитер.

- Да тебе что, жалко, что ли? У тебя ж этих бабок - хоть завались.

- Иди отсюда, парень, пока ты окончательно меня не достал, и быстро! - рявкнул на него Дитер.

- Да ладно тебе... Разорался.

- Я сказал, уматывай!

- Ухожу, ухожу. Трахайтесь вы, сколько влезет, мешать не буду, - слова его затерялись где-то на лестнице, затихая вместе с шагами.

- Ди, я не совсем понимаю, почему ты так резко сменил гнев на милость.

- Знаешь, Том, я подозревал, что это не Барби открыла тебе двери, но не хотел уже придираться. Тогда я вернулся в комнату в абсолютно невменяемом состоянии. Я просто с ужасом представляю, что мог бы с тобой сделать, если бы ты не смылся. Так что Люку можно только сказать "спасибо".

- Как ты думаешь, он может вернуться? - Томас поднялся на цыпочки и застыл в сантиметре от его губ.

- Вполне возможно. Тем более, что я все равно собирался пойти вздремнуть.

- Можешь попытаться... - Томас поцеловал его, обняв.

- Хватит ко мне приставать. Я устал.

- Ну, как ты хочешь, - Томас спокойно отпустил его и направился к лестнице, делая вид, что не расслышал разочарованного вздоха Дитера.

Из ванной на первом этаже доносились необыкновенно оживленные голоса, двери были распахнуты настежь. Дитер отправился туда, Томас - за ним.

- Это старый дом, Роберт? - говорил Джо, сидя на корточках около торчащей из стены трубы. Из трубы тонкой струйкой бежала вода.

- Ему уже лет триста. А трубам - лет пятьдесят, - озадаченно ответил Роберт.

- Нужно вызвать сантехника, - посоветовала Барби.

- Зачем? - удивился Руди. - Здесь всего-то резиновую прокладку поменять нужно.

- А откуда ты знаешь? - поинтересовался Джо.

- Я учился в колледже, - гордо ответил Руди. - Плевое дело. Дайте мне десять минут.

- Лично я считаю, что делом должен заняться специалист, - возразил мистер Мейсон.

- Да, ладно, пусть попробует, - решил Джо. - Если у него не получится, вызовем специалиста.

- Я лучше пойду отсюда, - сказал Томас.

- Оставайся, что ты будешь в комнате делать? Здесь хоть не скучно, - задержал его за руку Дитер.

- А ты со мной не пойдешь?

- Я тут посмотрю.

- Ты хорошо подумай, Ди, о`к? - уходя, Томас оглянулся через плечо.

- Хорошо, - надулся Дитер. Ему хотелось заставить Томаса усиленно поупрашивать и поуговаривать его, но пока все оборачивалось только против него.

В это время Руди принялся откручивать часть трубы; как показалось Дитеру, он делал это впервые в жизни. Труба напряженно затряслась, во все стороны брызнули тонкие холодные острые фонтанчики воды.

- Осторожно, Руди, - сказал Роберт.

- Ситуация под контролем, - успокоил его Руди.

Труба подозрительно загудела, фонтанчики стали больше, волосы Руди были уже совсем мокрые, а лужа на полу увеличивалась с каждой секундой.

- Руди! Крути в обратную сторону! - заорал Дитер. - Там сумасшедший напор воды, эту трубу нельзя отвинчивать!

Но было уже поздно. Кран был моментально выбит из рук Руди мощной струей ледяной воды, хлынувшей из трубы, как из пожарного брансбойта, а самого Руди отбросило прямо на мистера Мейсона. При этом он визжал, как полицейская сирена, и мистер Мейсон присоединился, оглушив своим воплем всех присутствующих. Но громче всех выла и гудела рвущаяся из крана вода, а ее уровень на полу через пару секунд уже достигал щиколоток. Струя била параллельно поверхности куда-то в коридор, и все присутствующие в оцепенении наблюдали за этим, кроме Руди и мистера Мейсона, пытающихся подняться с пола. Потом Дитер выловил из воды кран и кинулся к трубе, чтобы прикрутить его обратно, но вода со страшной силой отшвырнула его в сторону.

- Черт, нужно что-то делать, - заорал Джо. - Давай, Дитер, попробуем вдвоем.

- Барби, вызови сантехника, - сказал Роберт, выбегая из ванной.

- Какая вода холодная! - ныл Руди.

- Где мои очки? - растерянно озирался по сторонам мистер Мейсон.

- Ничего не получится, - выдохнул Дитер после нескольких безуспешных попыток вернуть кран на место, - здесь атмосфер шесть, не меньше.

- Давайте так, - в дверях показался Роберт, промокший до нитки, как и Джо с Дитером. В его руках болтался гофрированный шланг от пылесоса. Минут через 10 они совместными усилиями натянули шланг на трубу и направили всю воду в ванную.

- Мальчики, что произошло? - в ванную зашла Кристиан, по колени в воде, ошарашено глядя на плавающие вокруг полотенца, мочалки и флакончики. В этот момент шланг сорвало с крана, и Кристиан струей воды вышвырнуло в коридор.

- От, черт, - пробормотал Джо, пытаясь выловить шланг где-то под ванной.

- Ни фига себе, ребята, ну, вы и намутили! - Люк, радостно брызгаясь водой, влетел в ванную, но поскользнулся на куске мыла и рухнул со всего разгона на мистера Мейсона, который в это время искал под водой свои очки, согнувшись в три погибели.

- Я не виноват, я не знал, что так может быть, - слезно оправдывался Руди, заглядывая Джо через плечо, когда они с Дитером уже в который раз старались удержать шланг на кране.

- Уйди отсюда, - прошипел Джо.

- Может, я могу помочь?

- Да, можешь! Заткнись!

- Не кричи на него, Джо, - сказал Роберт, сидя на прижатом к ванной шланге, чтобы его не отбросило в сторону.

- Титаник, - восторженно сказал Люк, сидя на полу и наблюдая за проплывающим мимо кроссовком.

- Ого! - Томас выглянул из-за двери.

- У нас, Тони, как видишь, проблемы, - пояснил Роберт с видом человека, у которого каждый день дом заливает водой, и он уже давно привык.

- Это заметно по тому, как коврик в нашей комнате сносит течением под кровать, - сказал Томас.

- Посмотри на этих идиотов, Тони, - ворчливо пожаловалась Кристиан. Секундой позже шланг сорвался с трубы, и Кристиан едва успела отскочить в сторону. Томасу показалось, что Джо специально отпустил его, а Дитер был не в состоянии удержать его один.

Звонок в дверь они услышали не сразу за шумом воды.

- Я открою, - сказал Томас.

У дверей на массивном крыльце стоял огромный лысый и необыкновенно черный негр в желтом комбинезоне, сверкая ярко-белыми зубами.

- Привет, леди. Сантехника вызывали?

Тут он заметил, что вода целым ступенчатым водопадом льется по лестнице вниз.

- Идите за мной.

- Меня зовут Эрик, - самодовольно сообщил негр.

- Очень приятно, - холодно ответил Томас.

Через полчаса, когда кран был благополучно водружен на место, все, наконец, обратили внимание на сам дом. Обои везде поотклеивались, штукатурка на потолках сыпалась целыми хлопьями, шкафы, столы и стулья размокли. Воздух был таким влажным, что дышалось, как в густом тумане. Все без исключения тряслись от холода. Одежда осталась сухой только у Томаса.

- Меня зовут Эрик, - негр протянул руку Роберту. - С вас сто десять фунтов. А вам, мистер, кажется, новые очки нужно приобрести. Могу посоветовать хорошую фирму.

- Спасибо, молодой человек, но я в ваших советах не нуждаюсь, - оскорбленно ответил мистер Мейсон.

- А тебя, парень, я где-то видел, - он прищурил глаза, глядя на Дитера. - Только не помню, где. Меня зовут Эрик. Вот моя визитка.

- Я уже понял, как тебя зовут, не глухой же, - Дитер взял у него визитку и, не глядя, сунул ее в карман.

- Я вот тут подумал, а не хотите ли вы... - начал Эрик, но тут же замолк, т. к. Руди восхищенно уставился на него и сказал, визгливо растягивая слова:

- Какой ты здоровый! Я балдею! Как, ты сказал, тебя зовут? Что? Ну, ты, противный, почему не хочешь со мной разговаривать? Как, ты уже уходишь?! Оставайся! Меня заводит твой желтый комбинезон!

Эрика, по всем видимым признакам пережившего нервный стресс, как ветром сдуло, его небольшой грузовичок умчался в сторону Ливерпуля пулей.

- Ха! Как я его?! - объявил Руди, гордо задрав подбородок.

- Когда ты, наконец, закроешь свой рот?! - заорал на него Джо.

- Молодец, Руди. Этот тип жутко раздражал меня, - Дитер хлопнул его по плечу. - А вообще ты рисковый парень. А если бы он повелся?

Руди неприятно расхихикался, не забывая строить Дитеру глазки. Пока еще все были веселые, не зная, что в большей части помещений дома жить до ремонта нельзя, и всей толпой придется перебираться в нежилой второй корпус, где всего-то две комнаты и один большой зал.

В этот зал пришлось перебраться мистеру Мейсону, Люку и Роберту. По комнате выделили Джо с Кристиан и Дитеру с Томасом. Оставалась Барби, которую мистер Мейсон хотел навязать в комнату Дитеру, т. к. он вроде как является ее родственником, но Барби согласилась остаться в зале, видя, что Дитер от возмущения чуть не разбушевался, как это бывало с ним каждый раз, когда ему кто-то не угождал. Джо попытался в очередной раз спровадить Руди подальше, но тот расплакался, и Роберт - добрая душа - разрешил ему оставаться в его доме, пока не надоест. С точки зрения остальных, это было, по меньшей мере, неразумно, т. к. Руди рад был сидеть у кого-то на шее хоть до конца света. Тут пришла очередь возмутиться Люку, который заявил, что не собирается спать в одной комнате с голубым, и выразил большое желание переселиться в комнату к Дитеру, за что получил бы от него подзатыльник, если бы вовремя не увернулся. Но Руди успел предотвратить скандал, сказав, что хотел бы быть с любимым человеком, а, т. к. жену любимого человека он тоже любит, то она им не помешает. Джо побелел, потом позеленел, но Кристиан поцеловала его в щечку и прощебетала:

- Все нормально, дорогой. Он очень милый мальчик.

Комната была скорее каморой, в которой и разминуться-то было нелегко.

- Может, поедем? - предложил Томас, печально осматривая выцветшие обои. - Неудобно сидеть у человека на голове в такое время. Да и кладовка с картонными стенами и температурой 18* С не очень-то приятная штука.

- Неудобно трахаться спиной друг к другу. Да и потом, когда я попытался сказать Барби и Роберту, что мы уже уезжаем, они вдвоем набросились на меня, уговаривая остаться.

- А что это ты уже улегся?

- Что-что. Спать собираюсь. А для чего еще, по-твоему, люди в кровать ложатся?

- Ну, да. Ладно. Спокойной ночи. Надеюсь, ты надел пижаму и выпил перед сном кефирчика.

Дитер что-то недовольно пробормотал, отвернулся к стенке и натянул на уши одеяло. Он почувствовал, как прогнулась кровать, когда Томас почти с разгону влез на нее, а затем нырнул под одеяло с головой, выдернув его у Дитера из-под бока.

- Тут у тебя тепло, - прошептал Томас, двигая холодные мокрые руки по его позвоночнику вниз. - А ведь скоро зима.

Дитера трясло, и вряд ли от холода. Он судорожно сжал колени, уткнувшись носом в стенку, пальцы Томаса скользнули по его талии, по ягодицам на бедра.

- Повернись ко мне, - Томас резко перевернул его на спину. - Ты чего так дышишь? И молчишь, как на допросе. Только попробуй сказать, что не хочешь меня сейчас.

Дитер почти задыхался, а его глаза просто сверлили Томасу плечи, с которых медленно сползало одеяло.

- Ди, успокойся. А то я живым отсюда не выберусь, - Томас остановил взгляд на его губах.

Дитер жадно обхватил губами его побелевшие от холода и напряжения пальцы, резко сбросил с него одеяло и навалился сверху, от возбуждения потеряв значительную долю обычно свойственной ему легкости и гибкости.

- Я чуть не двинулся, пока ты там выдумывал свои шаманские штучки, чертенок лохматый, - с перерывами на поцелуи прошептал Дитер, делая сильные и резкие толчки.

- Как классно, Ди, - Томас забросил ноги ему на талию, сильно сжимая ее бедрами, от чего Дитеру было тяжело двигаться.

- Тише, малыш, - Дитер прижал к его губам палец, не переставая вгонять в него до упора, а потом на секунду остановился. Их частое и неровное дыхание чуть притихло, и за стеной отчетливо послышался храп мистера Мейсона.

- Ну, и что, пусть слушают. Мне хорошо, и я хочу кричать об этом, - Томас ухватил его палец губами. Дитер кончил почти сразу, уткнувшись лбом ему в шею, чувствуя на своей ладони его горячий шершавый язык. Он попытался сделать толчок заново. Тесно уже не было, он просто скользил, как сильно Томас не сжимал бы его. А ведь раньше, особенно поначалу Дитер едва мог втиснуться в него.

- Так кричи, - прохрипел Дитер.

Войдя в него полностью, Дитер остановился и принялся вылизывать его шею и подбородок. Кожа у него была сладкой и бархатной, абрикосово-нежной, а вздымающаяся грудь, гладкая и смуглая, с маленькими торчащими темными сосками, снова и снова заставляла Дитера напрягаться. Томас вздрагивал и совсем тихо стонал, шумно втягивая воздух.

- Ди, ну, давай, - прошептал он.

Дитер, как дробильная машина, без перерыва, без единого звука, продолжал, Томас почти полностью отключился, кусая губы, казалось, Дитер заполняет его изнутри тяжелым свинцом, разливается реками и брызгами, и в который уже раз - не понятно. Когда его выгнуло дугой, как на электрическом стуле, ему показалось, что он теряет сознание.

- Все, Ди, я не могу больше, - Томас отодвинулся от Дитера.

- Хорошо, малыш. Хотя можно и еще.

- Нет, хватит. Я и сейчас вряд ли смогу подняться.

- Я отнесу тебя на руках.

- Не надо. Я уже сплю.