Глава № 14.

К утру в комнате похолодало, у Дитера замерзли руки, и их пришлось прятать под одеяло, тем более, что необъятных размеров синяк на плече выглядел жутковато. И болел страшно, но только Дитер ни за что не признался бы в этом. Судя по ощущениям, синяк был не единственный после аварии, но такие вещи Дитера не волновали. Он наблюдал, как Томас пытается найти на полу свою одежду, изящно выгнув голую спину, смеясь и стягивая с него одеяло, вроде случайно.

- Томми, малыш, как тебе удалось отсюда выбраться?- вопрос мучил его с того момента, как он пришел в себя вчера вечером

Томас взглянул на него необыкновенно чистыми и невинными глазами. На его смуглый лоб, цепляясь за ресницы, падали ровные черные пряди, и Дитер млел каждый раз, как он отправлял их наверх, чтоб не мешали.

- Разве ты не видел, Ди? Элементарно - через окно.

- Нет. Я не об этом. Как тебе удалось открыть шкаф?

- А разве он был заперт? - невинно осведомился Томас.

- Я лично его запер!

- Ну, видимо, там был плохой замок, раз он так легко открылся, - Томас нашел свою футболку, натянул ее и снова нырнул под одеяло.

- Том, не ври! КТО тебе помог?

- Ди, перестань водить руками по моему телу! Я знаю твой излюбленный приемчик развязывать мне таким способом язык, но я ведь также наверняка знаю, что трахать ты меня будешь в любом случае вне зависимости от того, скажу я что-то или нет.

- Какой грубый намек. Кто тебе помог?

- Никто. Я же сказал…

- Нет! Это твой любовник?! - Дитер понимал абсурдность своих слов, но они срывались сами, как это часто с ним бывало.

- У тебя совсем мозги поехали, Ди? Ты в этот момент был в другом месте…

- Перестань издеваться!

- Да и потом мог хотя бы ради приличия сказать "любовница", а не "любовник".

- Ты же знаешь, что понятие приличий глубоко чуждо мне, - улыбнулся Дитер одними глазами. - Ты ведь ездил в Ливерпуль без меня.

- А еще я без тебя неделю назад ходил в кино. Ты не хочешь спросить, не успел ли я перепихнуться с кем-то на последнем ряду?

- Перестань выпендриваться, Том. Я серьезно. Я знаю, что тебе кто-то помог. Говори, кто.

- Ну, ладно, так и быть. Это Барби, - Томас не знал, что в тот момент Барби была на кухне, поэтому никак не могла помочь ему.

- Какого черта она делала здесь?! - нахмурился Дитер. Он плохо помнил, что было после того, как он запер Томаса в комнате, но убедительно врать у Томаса получалось не всегда, поэтому Дитер не поверил.

- Дитер, ты просто невыносим в своей глупой ревности. Даже если бы я захотел переспать с кем-то, подумай, когда я мог бы сделать это? Ты не отходишь от меня ни на минуту! Да и ты прекрасно знаешь, что, в отличие от тебя, я за твоей спиной не кручу шашни с первым встречным, - Томас сделал очень выразительное лицо.

- У меня даже мысли левой не было, - обиженно буркнул Дитер.

- А чего ты так осоловело смотрел на него?

- А что ты мог видеть, если я сидел к тебе спиной?

- Я так хорошо тебя изучил во всех ракурсах, что даже по твоей спине могу определить твое настроение.

- Ну, и у кого из нас глупая ревность?! - рассмеялся Дитер. - И зачем ей было заходить в нашу комнату?

- Кому? - неубедительно удивился Томас.

- Кто-то еще кроме Барби претендовал на нашу комнату?

- О, Боже! Ну, она проходила мимо нашего окна, и я попросил ее принести ключ от шкафа. Кстати, Ди, когда ты здесь валялся в бреду, ты наверняка дал ей понять про наши отношения?

Дитер задумался, а потом махнул рукой:

- Она не посмеет сказать ни слова.

- Да, - как бы про себя добавил Томас, - не слишком ли многие уже знают правду…

- Что ты говоришь?

- Спрашиваю у тебя, как тебя угораздило попасть в аварию.

- Я выехал покататься.

- Меня догонять…

- Ты слишком высокого о себе мнения.

- А чего ж ты попал в аварию в 3-х метрах от дома Роберта?

- Каждый человек может попасть в аварию, - философски заметил Дитер.

- Особенно, если он в стельку пьян.

- А ты откуда знаешь?

- Было трудно не догадаться.

- Какая дрянь уже успела тебе настучать?

- Дитер, иди сюда, я тебя поцелую... От тебя несло на километр спиртом.

- Это была водка.

- Не стыдно? - Томас покачал головой.

- С чего это? - возмутился Дитер.

- Ну, мы могли бы выпить вместе. Кстати, ты собираешься идти на рентген?

- Какого черти?! У меня руки-ноги целы и даже не болят.

- Странно, что у тебя еще кое-что не болит. От перенапряжения и частого использования.

- У тебя ведь не болит задница.

- Какой ты грубый и прямолинейный.

- А зачем вуалировать то, что можно называть своими именами?

- Ди, давай поговорим серьезно.

- Давай лучше перейдем к делу, а то ты сомневаешься в моих способностях…

- Уж в чем - в чем, а в этом я точно не сомневаюсь. Но я о другом. Ди, я вчера звонил Норе, что выезжаю.

Лицо Дитера сразу помрачнело.

- Малыш, не делай этого. Не покидай меня!

- А ты не будешь больше надо мной издеваться? Запирать меня в комнате?

- Маленький мой, я так боялся, что ты уйдешь. Извини меня за это все… Знаешь, я иногда теряю контроль… Понимаю, что делаю глупости, а остановиться не могу. Больше всего на свете я боюсь, что ты покинешь меня, исчезнешь вот так, внезапно, даже не предупредив. Меня кошмары преследуют по ночам, - Дитер обнял его, тесно прижав к себе.

- Ди, не надо, пожалуйста. Честное слово, у меня уже болят и язык, и губы, и даже задница, если хочешь.

- Давай я тебе…

- Ди, ты опять за свое. Если б в сутках было 48 часов, тебе б и то не хватило. Удивляюсь, как тебе раньше хватало времени еще и на музыку.

- Такое впечатление, что секс интересует только меня, а ты некое бестелесое создание, - обиженно буркнул Дитер. - Может, я занимаюсь любовью со святым духом, а твои стоны и крики мне только снятся?

- Дитер, не кощунствуй!

- Ты совсем меня не хочешь?

- Я хочу спать, а ты мне постоянно мешаешь.

- И это не ты просил у меня еще?

- Конечно, нет! - глаза Томаса стали круглыми от удивления.

- Хорошо, я не прикоснусь к тебе, пока ты сам об этом не попросишь.

- Ди, я посплю - потом, ОК?

- Я еще подумаю.

- Я буду умолять тебя всеми известными мне способами.

- Не уверен, что у тебя получится.

- Ты, как настоящий друг, не сможешь мне отказать.

* * *

Томас проснулся в холодном поту, пытаясь определить, был ли это сон или явь. В этом сне, до противного реалистичном, Нора застукала его прямо в постели с Дитером, и ощущение отчаяния полностью захлестнуло его, от страха и от отвращения к себе за этот страх. "Боже мой! Это знак свыше, ведь я обещал ей вернуться, а с тех пор прошла уже целая ночь!" Он в отчаянии посмотрел на взлохмаченную голову Дитера, покоящуюся у него на груди…

"Ди, миленький, больше всего на свете я не хочу тебя покидать. И не могу. Наверное, это болезнь, но я не могу жить без тебя, без твоих ласк и поцелуев, без твоего грубого и неистового вмешательства в жизнь моего тела, не говоря уже о душе, без всего того, что умеешь делать ты, и только так, как ты это делаешь. Да, я болею, болею тобой. Если б ты только знал, если б ты только мог себе представить, как мне бывает трудно играть роль эдакого высокомерного, холодного эгоиста, баловня Судьбы. Ты, наверное, часто думаешь о моей холодности, о том, что я якобы не люблю тебя и что мне вообще все вокруг безразлично, кроме моей собственной персоны. Ах, если б ты только знал, как мне трудно даже просто смотреть на тебя и не хотеть тебя при этом дико, безудержно, до судорог в каждой клеточке моего тела, я боюсь однажды раствориться в тебе окончательно, забыть себя и стать лишь твоей частью. И я пытаюсь прикрыться внешней холодностью, снова боясь, что ты в любую минуту можешь раскрыть мою плохую игру, и, удивляясь, что этого до сих пор не произошло. Мне стыдно признаться самому себе, что я живу лишь, когда чувствую тебя в себе или когда твой божественный язык проникает вглубь меня, и тогда я с ужасом понимаю, что теряю разум и облик человеческий, все остальное время я не живу, а только существую в ожидании соприкосновения с тобой. Ты думаешь, мне легко смотреть на тебя и не жаждать тебя ежесекундно каждой клеточкой, каждым оголенным нервом. Ты боишься, что я уйду, но ведь я никогда, никогда не смогу покинуть тебя, я хочу видеть, слышать и ощущать тебя даже тогда, когда я действительно вижу, слышу и ощущаю. Разве ты не замечаешь, какими глазами я смотрю на тебя, разве не читаешь в них, как в открытой книге: "Я хочу тебя! Я хочу тебя!! Я хочу тебя!!!", и я не могу утолить эту жажду, это выше меня. И даже, когда я просто слышу твой голос, говорящий мне о самых обыденных вещах, я весь дрожу от возбуждения. Я боюсь оставаться с тобой наедине, я боюсь смотреть на тебя и слушать тебя, я боюсь, что все же однажды я не смогу совладать с собой… Господи, за что ты мучаешь меня? Почему любовь причиняет такую адскую боль? Почему мне так тяжело?.. Но я должен, должен встать и идти вопреки всему…"