Глава № 05.

- Том, у нас есть полчаса до ужина.

- Давай лучше спокойно примем душ, спустимся к ужину в нормальном виде, а потом у нас будет часов семь-восемь до утра.

- Том, я не дотерплю.

- Были бы мы дома, терпеть тебе пришлось бы гораздо дольше.

- Ладно, - Дитер недовольно поджал губы. - Но спать сегодня ты не будешь.

- Я согласен не спать вообще, - Томас тепло улыбнулся.

* * *

Томас натянул большой плотный свитер цвета слоновой кости и пристально рассматривал себя в зеркало, подозрительно прищурив глаза. Свитер закрывал бедра на одну треть, и Томас рискнул натянуть узкие голубые джинсы.

- Ты просто картинка, Томми, - Дитер запустил руки ему под свитер. - Тебе очень идет этот цвет, и эта помада. А ресницы - ну, просто с ума сойти, даже не верится, что настоящие.

- Перестань издеваться. Я постоянно боюсь, что нас раскусят.

- Глупости, Том. Все будет нормально.

В доме было прохладно. За окнами лепил мокрый снег, такой же, как и в Гамбурге. Поэтому грандиозная столовая с соответствующих размеров окнами казалась почти теплой и на удивление уютной.

- Простите за скромный ужин, - развел руками Роберт. - Но готовить я катастрофически не умею.

Лицо его было худым и бледным, прозрачные серые глаза - добрыми и немного грустными. Томасу показалось, что он мучительно боится сделать что-то не так, от чего движения его стали суетливыми и нервными, а весьма приятная улыбка - несколько натянутой.

- Ничего, - заулыбалась Барби. - Завтра я обязательно приготовлю что-нибудь вкусное.

- Не знал, что ты умеешь готовить, - сварливо пробурчал Дитер. У него на работе сложилось впечатление, что Барби способна приготовить только растворимый кофе.

- Как тебя зовут? - звонкий голос брата Роберта заставил Томаса вздрогнуть.

- Т... Т-Тони,- едва смог произнести Томас.

- Ты что, заикаешься?

- Нет, просто мерзну. А как зовут тебя?

- Паук! - с вызовом провозгласил парень.

- Какой ужас! - Томас широко распахнул глаза в притворном удивлении.

- Правда, ужасно?

- Омерзительно!

- Хоть один человек меня понял, - мрачно выдал он.

- Его зовут Люк. И он абсолютно не умеет себя вести, - чуть повысив голос, строго сказал Роберт.

Люк насупился, выключил плейер и небрежно повалился на стул рядом с Томасом. С другой стороны разместился Дитер и недовольно покосился на Люка.

- Ди, что случилось? У тебя пропало настроение? - тихо спросил Томас, стараясь не перебивать беспечно и весело болтающую Барби.

- Пропало. Я не люблю овсянку и назойливых подростков, - прошептал Дитер ему на ухо.

- Я тоже не люблю овсянку, - Томас улыбнулся одними кончиками губ и взглянул на Дитера таким открыто-влюбленным взглядом, что Дитер чуть не подпрыгнул на месте.

- Говорите вслух! - выпалил Люк, уставившись на них во все глаза. - Невежливо шептаться.

- Невежливо перебивать старших, - загремел на него Роберт.

- Не нужно меня воспитывать, - Люк с грохотом отодвинул тарелку, вскочил и, вызывающе проскрежетав ножками стула по полу, неспеша вразвалку удалился.

- Прошу прощения, - расстроенно сказал Роберт. - Никто не может найти на него управу. Но сегодня Люк что-то уж сильно разошелся. Обычно он поспокойнее.

- Переходный возраст, - заключил Дитер. - Помню, я чуть не доводил до инфаркта всех своих тетушек, а родители собирались отдать меня в исправительную трудовую колонию. Так что, Роберт, можешь не переживать, все эти его выходки рано или поздно закончатся.

- Твои выходки, Дитер, по-моему, останутся с тобой до конца жизни, - сказал Томас.

- А с виду вроде такой спокойный, - шутливо произнес Роберт.

- Это только с виду.

- Да, Дитер бывает очень... с ним иногда очень тяжело, - Барби едва удержалась от красочного эпитета и решила побыстрее сменить тему на менее скользкую, т.к. критиковать даже самое дружелюбное начальство - занятие весьма рискованное. - Я пойду мыть посуду.

- Барби, ты же в гостях! - возмутился Роберт.

- Мне не сложно...

- Мы даже не будем спорить.

Дитер заулыбался и повернулся к Томасу:

- Кажется, пора сваливать.

- Точно, идем.

В доме было темно и холодно. Дитер промчался по коридору, чуть не снес дверь в их комнату и с победным воплем бросился на кровать.

- Где ты там ходишь, я уже заждался, - заорал он.

- Ди, перестань кричать. Мы здесь не одни.

- А мне наплевать. Иди сюда.

Томас стянул колючий свитер и швырнул его через всю комнату Дитеру на руки.

- Том, ты закрыл дверь?

- Да.

- Слушай, какой запах, а? Карамель и жасмин.

- Это духи, мне Барби дала.

- Класс. Но мне больше нравится, когда ты пахнешь тем темно-зеленым мхом.

- Каким мхом, Ди? - Томас от удивления даже остановился.

- Дез у тебя такой есть.

- Никаким мхом он не пахнет.

- Нет, мхом. Снимай джинсы, Том. И свет выключать не нужно. Шторы только задвинь.

- Раскомандовался тут.

- Том, у тебя безумно красивая фигура. Все остальное тоже снимай.

- Ди, за такой просмотр деньги платят.

- Сколько?

-Тебе по жизни не расплатиться.

Дитер вскочил с кровати, догнал Томаса, который уже открывал дверь в ванную, и подхватил его на руки.

- Потом, Томми, все остальное потом.

Под настойчивым взглядом Дитера у Томаса из головы сразу вылетели все добропорядочные мысли, осталось только что-то первозданно-дикое, острым стержнем пронзившее позвоночник. Он обхватил Дитера за шею и впился в его губы, почти грубо. Дитер осторожно усадил его на край кровати и устроился на коленях у его ног. Холодные пальцы Томаса взъерошили его волосы. Это было совершенно особое удовольствие - вот так обнять его за талию и ощущать все изменения в его теле на своем языке. Никто другой в мире, кроме Томаса, не мог дать это Дитеру. Женщины не способны по своей природе, а все остальные мужчины не значили ровным счетом ничего. Когда Дитер поднялся, Томас расслабленно растянулся на постели, глаза его были закрыты.

- Как хорошо, Ди, - сонно прошептал он. Притянул Дитера к себе, обнял, как любимую игрушку, и в следующую минуту Дитер понял, что он спит. Не верилось, что они увиделись только этим утром. Сумасшедший денек. Пусть ребенок поспит. У них впереди много времени. Дитер знал, что Томас еще не раз успеет измотать его до полного затмения.

* * *

- Томми, я всегда мечтал засыпать с тобой и просыпаться с тобой, - прошептал Дитер, стягивая с головы одеяло. - Том... Ты что, еще спишь?

- Уже нет, - недовольно ответил Томас. Он крепко прижимал руки Дитера к своему животу. Дитер, как на идиллической картинке, обнимал его сзади, уткнувшись щекой ему в затылок и сунув одно колено между его бедрами.

- Том, ну, отпусти мои руки.

- Не отпущу. Ты опять начнешь совать их куда не надо.

- И куда надо тоже. И почему руки? Хотя, как хочешь...- Дитер стал покрывать поцелуями его плечи, спускаясь все ниже и ниже. - Ты так легко возбуждаешься, прелесть просто.

- А ты, по-моему, вечно в таком состоянии.

- Не преувеличивай, - почти обиженный голос Дитера послышался из-под одеяла.

- Ты еще расплачься.

- Том, ты стал возмутительно недружелюбным.

- Хватит тереться о мою задницу.

- Сейчас, маленький. Медленно или быстро?

- Быстро, - Томас часто и тяжело дышал, выгнувшись и вытянув ноги к разным краям кровати. Даже совсем легкое горячее и влажное прикосновение заставило его вскрикнуть. Он спрятал лицо в подушке и только глухо застонал, содрогнувшись, когда Дитер резко и глубоко втиснулся в него.

- Почему никогда ни с одной женщиной не бывает так хорошо... - выдохнул Дитер.

- Потому что ты голубой.

- Ты... тоже...- Дитер едва мог говорить в перерывах между толчками.

- Ди, быстрее.

* * *

З окнами лежал снег, который сопровождал их сны своим тихим шорохом всю ночь. Такая внезапно застывшая и насыщенная яркой белизной земля вызывала у Томаса необычайное чувство веры в сказки, чувство наступления скорой зимы, невероятное обострение интуиции. Томас стоял у окна, минуту назад выбравшись из постели, сложив руки на груди. Рядом стоял Дитер, положив огромную сильную теплую ладонь ему на плечо. За окном плескалось море абсолютного, совершенного серого цвета, серебристого и изменчивого, идеально повторяя цвет неба.

- Когда-нибудь, когда мы с тобой перебесимся, когда мы оба будем свободны, когда время унесет наши амбиции, нашу глупую гордость, наше нежелание уступать и понимать, когда общество утратит свою власть над нами, а наши предрассудки и страхи изживут себя - тогда, Том, мы будем с тобой счастливы отражаться друг в друге, как небо отражается в воде, и никакие стихии и катаклизмы не смогут разделить нас.

- Дитер, это будет нескоро.

- Не знаю. Но будет обязательно.

- Все вокруг рушится, Ди. Мы все дальше друг от друга.

- И ты начинаешь раскисать и хандрить.

- Предчувствие пустоты...

- Том, перестань. Можно ли верить каким-то мимолетным упадочным мыслям, которые и есть предчувствия? Часто ли они оказываются точными?

- Всегда.

- Ты стал слишком суеверным.

- Помнишь, Ди, как мы впервые увиделись? Я неделю до этого почти не спал. Я не знал, что со мной творится, не мог себе места найти. А потом увидел тебя и понял, что вот оно - то, что, что не давало мне дышать.

- А вот у меня никаких предчувствий не было. Зато позже я был в глубоком шоке, что вряд ли думал о чем-то вообще.

- Ди, такое бывает один раз в жизни и далеко не у всех. Нам повезло, что мы вообще получили шанс увидеть друг друга, - Томас повернулся к нему и заглянул в его лицо.

- Том, - Дитер нежно прикоснулся кончиками пальцев к его губам, - все у нас будет хорошо. Я тебе обещаю.

Осторожный стук в дверь прервал их невеселый диалог, и это избавило обоих от долгой скучной и мучительной беседы.

- Дитер, - послышался голос Барби.

- Беги в ванную, - прошептал Дитер.- Я успею убрать постель и одеться.

Дитер всегда успевал убрать постель и одеться. Опыт, видимо, у него был богатый. Томас предпочитал об этом не думать.

Томас выглянул из ванной только, когда Барби ушла.

- Том, там в дом приехала еще толпа народа, как я понял. Какие-то друзья Роберта. Сейчас их разместили по комнатам, а за завтраком нам придется с ними знакомиться. Барби приходила предупредить нас.

- С каждым днем все лучше и лучше, - недовольно сказал Томас.

- Они все будут смотреть на нас в уверенности, что мы трахаемся каждую ночь. Женщины будут завидовать тебе, а мужики - мне.

- Разогнались они мне завидовать. Тебе нужно пересмотреть уровень своей самооценки, Ди.

- Том, ты не понимаешь. Я просто сокровище. И ты должен радоваться, что досталось оно тебе.

- Ты у нас красавец, гений и ... - Томас секунду подумал, с улыбкой глядя на него, - ... и великий любовник. Наверное, я должен падать ниц в приступе восхищения при виде тебя.

- Том, я так люблю тебя! - Дитер прижал его к себе, запустив руки под его мягкие непослушные волосы.

- Ди, задушишь.

- Хочешь еще?

- Хочу.

* * *

В гостиной Роберт представил им худого тщедушного маленького человека лет 60-ти с хитрыми бесцветными бегающими глазками, который был дядей его лучшего друга. Звали его мистер Мейсон. Он церемонно поцеловал Томасу руку и к огромному изумлению обоих сказал с лукавой усмешкой:

- Моя дорогая, вы просто очаровательны. За свою жизнь я не встречал более эффектной и неординарной красоты. Я в высшей степени одобряю ваш выбор, Дитер.

- Он врач, хирург, - зашептал им Роберт, когда мистер Мейсон с чувством собственного достоинства прошествовал в направлении столовой. - Год назад вышел на пенсию и увлекся психологией. Воображает себя несравненным психологом и считает, что видит всех насквозь.

- Как мне показалось, - осторожно сказал Томас, - он не особенно хорошо изучил эту науку.

- Не только ты так думаешь, но дяде об этом лучше не знать.

- И что он будет делать в нашей компании?

- О, он очень любит вертеться в таком обществе. Отрабатывает свои психологические навыки. А Джо не может отказать ему и не взять с собой. Тем более, что все родственники мистера Мейсона уже сыты по горло его экспериментами и советами и рады хоть недельку отдохнуть от него.

Джо, друг Роберта, оказался здоровенным угрюмым парнем, почти одного с Дитером роста. Томасу показалось, что его темные внимательные глаза раздевают его. Томас поспешно уставился в пол и едва пробормотал: "Очень приятно", когда их представили. А его жена Кристиан, девушка лет 25-ти, с добрым и открытым лицом, сплошь покрытом веснушками, и прямыми пшеничного цвета волосами, сразу взяла Томаса под руку и прощебетала:

- Милочка, мы с тобой скучать не будем. Барби еще ребенок, а мужчины будут говорить о политике. Я так рада, что могу общаться с тобой.

Томас ошалело взглянул на Дитера, и тот только развел руками.

У Кристиан были очень правильные черты лица, и даже веснушки не портили общего эффекта. В ее жестах Томасу почудилась некая слащавость и театральность, она вроде как играла на публику, пытаясь убедить всех в своей неотразимости.

- Вы уже видели Люка? Он просто невыносим. Помню, на нашей с Джозефом свадьбе он угнал "кадиллак", на котором мы должны были ехать. Вот шороху-то было!

Томас почувствовал к ней какую-то необъяснимую неприязнь. Нора была очень резкой и властной, самовлюбленной и амбициозной, и как раз эти ее качества, несмотря на их явную негативную окраску, и привлекали Томаса. Кристиан же, с ее ужимками и льстивым голоском вызывала у него только полное непонимание.

Дитер, пытаясь выручить друга из затруднительного положения, обнял и Томаса, и Кристиан за талии и милейшим голоском промурлыкал:

- Разговаривать вы будете потом, а сейчас мы идем завтракать, о`к? И прошу не отбирать у меня жену, Кристи, я страшно ревнивый и не позволяю ей далеко от меня отходить.

- Да ты деспот, Дитер!- Кристиан ослепительно улыбнулась ему. - Тони, как ты это терпишь?

- Деваться некуда, вот и терпит, - почти злобно выдал Дитер, с трудом отцепил руки Кристиан от Томаса и потащил его в столовую.

- Ди, ты спас мне жизнь.

- К черту их всех. После завтрака идем в комнату и выходим из нее только перед обедом, - недовольно пробормотал Дитер.

- Это не поможет. Попроси у Роберта машину, и поедем кататься. Я хочу посмотреть Ливерпуль и побережье.

- План принят. У меня создалось впечатление, что Роберт здесь единственный нормальный человек. Дядя - маразматик, сумасшедшая баба, психованный подросток и этот тип ужасный. Том, ты видел, как он на тебя уставился?

- Видел.

- Лучше будем всегда рядом. В крайнем случае, с Барби или Робертом.

- А я и не собирался ни на секунду расставаться с тобой.

Воспользовавшись тем, что Барби в столовой еще нет, Дитер ласково обнял его и поцеловал в висок.

- Могу вам сказать, милая леди, - с умным видом сказал Томасу мистер Мейсон, - что я вижу вашу сущность.

- Ну, и что? - недовольно сказал Дитер.

- И вашу, молодой человек, тоже, - неодобрительно огрызнулся мистер Мейсон, бросив на Дитера строгий взгляд поверх очков. - Так вот вы, Тони, не любите готовить, не хотите иметь детей вообще, секс вам нравится, но вы не можете достигнуть полного удовлетворения, потому что скованы и стеснительны. Вы очень привязаны к своей матери и страдаете от того, что полностью зависите от мужа, морально и финансово.

Томас едва подавил приступ истерического смеха, потому что мистер Мейсон сказал все с точностью до наоборот.

- Мистер Мейсон, если моей жене понадобятся услуги психолога, я найду, к кому обратиться.

- Как хотите, - кажется, в лице мистера Мейсона Дитер нажил себе смертельного врага.

Тут в столовую на роликовых коньках вкатился Люк, в музыке из его наушников достаточно отчетливо угадывались "Black Subbuth".

- А, мистер Шерлок Холмс! - почти серьезно сказал Люк мистеру Мейсону, взлохмачивая свои светлые волосы, которые, вероятно, в проекте должны были стать прической "а-ля Оззи Озборн". - Привет, Тони! Ты мне снилась.

Дитер поймал Люка за воротник и мягко сказал ему:

- Люк, друзей себе ищи в другом месте, понял?

- Дитер, она у тебя такая красивая! Что, и пошутить нельзя? - затрепыхался Люк, но коньки скользили, и он точно свалился бы, если бы Дитер не удержал его.

- Нельзя, - Дитер принял крайне свирепый вид.

- Ладно, ладно, извини. Я не буду больше, - пробормотал Люк.

Томас сел за стол. Все это начало уверенно выводить его из себя. Если все будут липнуть к нему, то он не то, что неделю, он и двух дней этого не сможет выносить.

- Том, - прошептал Дитер,- ну, потерпи, пожалуйста. Сразу после завтрака поедем кататься. Я уже с Робертом договорился. Видел у него в гараже "Джип"? Там места много. Возьмем с собой майонез...- мечтательно улыбнулся Дитер.

Они вернулись в дом только к вечеру, безнадежно опоздав к ужину. Они исколесили весь Ливерпуль на "Джипе" Роберта, объелись местными деликатесами, покатались на катере по морю, успели позаниматься любовью на заднем сидении, когда стемнело на улицах. В доме было очень шумно, но Тому удалось незаметно проскользнуть в комнату, а Дитера выловили на лестнице и утащили играть в преферанс.

Томас посидел в кресле, глядя в окно, с полчаса. Было скучно. Без Дитера. На улице пошел мелкий дождь. Снег там почти везде растаял, только местами в темноте белели затвердевшие рыхлые глыбы. Томасу вдруг невыносимо захотелось почувствовать, как этот дождь шуршит, разбиваясь о прибрежные скалы, как колючими брызгами прикасается к лицу и рукам. Он натянул большую кожанку Дитера и бесшумно спустился вниз. Из библиотеки доносились возбужденные голоса, музыка и непонятный шум. Голос Дитера с жутким немецким акцентом, радостные вопли Кристиан, приятный и спокойный тон Барби, бас Джо и дребезжащий фальцет мистера Мейсона. На секунду Томаса охватила ревность, но он заставил себя успокоиться. Не может же Дитер круглые сутки уделять внимание только ему. Возможно, пару часиков можно и отдохнуть друг от друга, так меньше шансов поругаться.

Томас закрыл за собой входную дверь и неспеша отправился по каменной дорожке к морю. Чуть дальше начинались пологие песчаные пляжи, но напротив дома Роберта берег обрывался вниз острыми скалами с высоты метров 20. Море неистово волновалось, с оглушительным ревом швыряя волны в отшлифованные водой и временем холодные камни. Томас сел на корточки у обрыва, спрятавшись от косых мелких брызг дождя за большим осколком скалы, и погрузился в свои беспорядочные сумбурные мысли, пытаясь разобраться в своих чувствах. Он уже начал мерзнуть, но возвращаться не хотелось. В темноте мелькнула чья-то фигура, ветер безжалостно трепал светлые волосы, выбившиеся из-под капюшона. Томас уже хотел вскочить, но в следующую секунду понял, что это не Дитер. Разобрать же, кто это, Томас не мог в темноте, поэтому предпочел не обнаруживать своего присутствия. А вдруг это Кристиан? Или Барби? Или Люк? Или вообще кто-то незнакомый из соседних домов.

Человек стал на краю обрыва и принялся что-то складывать на землю. Фигура была высокой и тонкой, точно не Барби. Томас стал подумывать, как бы незаметно смыться и вернуться в дом, но вдруг обнаружил, что на камнях уже никого нет. Томас выбежал из своего укрытия, спотыкаясь о камни. В том месте, где он чуть раньше наблюдал неизвестного, лежал маленький уже намокший плейер Люка.

Томас оторопело взглянул вниз. Ни одна умная мысль не смогла пробиться сквозь стену оцепенения. Куртка Дитера упала с его хрупких плеч, в ногах застыла болезненная слабость. Оглянувшись на дом, мутными огнями проступавший из темноты, и не позволяя себе думать, Томас оттолкнулся ногами от скалы и прыгнул вслед за ним.

Вязкий волнующийся холод охватил со всех сторон ударной волной. Томас только смог глотнуть немного воздуха, заорал так громко, как только мог:

- Люк!

Где-то в стороне послышались непонятные звуки, почти полностью заглушенные ревом волн, свистом ветра и собственными истерическими всхлипываниями. Томас ничего не видел и ничего не чувствовал, кроме боли, холода и обжигающей соли на губах. "Это не надолго, - подумал он, - и я хорошо плаваю". Он перестал барахтаться в воде, как беспомощный котенок, и прислушался. С той же стороны неслись вопли, едва слышные за общим шумом. Через минуту Томас натолкнулся на Люка, который орал, как ненормальный, и бил руками по воде, поднимая фонтаны брызг.

- Люк, - выкрикнул Томас,- немедленно успокойся. Я тебя сейчас вытащу.

- Я не умею плавать!!! Я передумал!!!

- Помолчи. Держись за меня.

Когда они выбрались на прибрежные камни, Люк заливался слезами и бормотал, иногда икая от холода и страха и сгибаясь пополам от судорожного кашля:

- Я передумал, я не хочу умирать!

- Успокойся, все нормально. Сейчас залезешь в горячую ванну и забудешь об этом. Я никому не скажу.

- Как холодно! Я не могу! - Люк полностью повис на его плече, с трудом передвигая ноги.

- Прекрати рыдать.

- Мой плейер!

- Потом заберешь, он никуда не денется.

- Нет, сейчас! Он намокнет.

- Ладно, идем.

- Мне плохо. Тошнит.

- Ты наглотался соленой воды. От этого и плохо.

У обрыва стоял Дитер, держа в руках свою куртку и плейер Люка. Он оглянулся на них и, едва сдерживая себя, спокойно спросил:

- Что случилось?

- Не знаю, - ответил Томас. - Но я сейчас свалюсь, если с меня не снимут этого идиота.

- Да вы оба промокли до нитки.

- Мы не промокли, мы искупались.

- Быстро в дом! Не хватало тебе простудиться! Давай его сюда.

Дитер одной рукой сгреб Люка, другой - Томаса.

- Ты что, ревешь, Люк? - спросил он. - Как тебе не стыдно, такой крутой парень был.

- Ди, что ты здесь делаешь?

- Я вернулся в комнату - тебя нет. Вот и отправился искать. Я уже подумал было, что ты уехал. Чуть с ума не сошел. Том, идем быстрее. Тебя вон колотит от холода. Он что, поскользнулся?

- Нет, по-моему, он хотел покончить с собой, - запинаясь, ответил Том. Челюсти сводило судорогой.

- Но почему?

- Откуда я знаю?

- Не говорите никому! - выпалил Люк, вцепившись пальцами Дитеру в плечо.