(13)

Утром Томас, разбуженный шумом ремонта и речью уже вставшего Али Мамеда, отправился в душ. Там прохладная вода согнала с него остатки сна, взбодрив его тело. Он обернул бёдра белым полотенцем, и вышел в спальню, предполагая, что араб уже удалился по своим делам. Однако Али Мамед ждал его, полулёжа на постели совершенно обнажённый.
Мальчик, не ожидавший такого сюрприза, разглядывал его красивое сильное тело. Волнистые волосы Фарука ниспадали на широкие плечи, сильная грудь равномерно то опускалась, то поднималась, выдавая его сильное возбуждение. Покрытые волосками кубики пресса словно сами просили прикоснуться к атлетическому животу, а между его бёдер затаилось чудовище, уже желая ворваться в нежное тело… Глядя на араба, Томас судорожно вздохнул.
- Сними полотенце, и иди сюда, - Тихо приказал ему Али Мамед.
Томас, нисколько не смущаясь, сбросил мягкое полотенце на пол, и медленно приблизился к кровати. Аль Фарук не сводил с него глаз, полных желания, очарованный одним видом этого юного грациозного тела, такого прекрасного, такого желанного… юноша присел на край кровати, и прикоснулся к руке араба. Тот знаком сказал лечь рядом. Мальчик с наслаждением вытянулся на постели, позволив рукам араба властвовать над своим телом.
Али Мамед в очередной раз продемонстрировал Томасу искусство любви, лаская его кожу одними руками, ни единого поцелуя он не подарил его нежному телу. Изучал подушечками пальцев каждый сантиметр, любуясь на своего партнёра, слушал его неровное дыхание. Томас, больше не в силах терпеть эту сладостную муку, тихо застонал, и прижался к сильному телу любовника, прося о продолжении, и только теперь Али Мамед подарил ему поцелуй, глубокий и страстный. Он заставил мальчика перевернуться на живот, тот выгнул спину, приглашая любовника, и араб, раздвинув руками его бёдра, ворвался в его тело, терзая это нежное создание. Томас стонал под ним, он раздвинул бёдра шире, позволяя Али Мамеду проникать ещё глубже, ощущая в себе его чудовище, такое огромное, такое желанное. Араб ритмично двигался внутри любовника, с силой входя в него, его толчки отзывались в каждой клеточке тела Томаса, вызывая бескрайнее наслаждение. Он ощущал на себе тёплые ладони Фарука, ласкавшие его кожу, не устававшие ни на миг, заводившие ещё сильнее. Член мальчика напрягся, и араб заставил встать любовника на колени. Продолжив своё занятие, он принялся ласкать ещё и возбуждённый ствол Томаса. Тот, не выдержав этой пытки, не то всхлипнул, не то застонал и с наслаждением кончил, забрызгав своим семенем прекрасную шёлковую простыню, за ним последовал и араб, со стоном излившись в своего любовника. 
Передохнув, Али Мамед направился в душ, с довольной улыбкой глядя на Томаса, в изнеможении лежавшего на постели. Араб принял душ, оделся, а мальчик всё ещё лежал на постели, не в силах подняться с неё, медленно отходя от безумной близости.
- Вставай, иначе завтрак остынет, - Проведя ладонью по мягким волосам Томаса, араб вышел из покоев.
Юноша, вздохнув, наконец, поднялся, оделся и спустился в столовую. После завтрака араб попросил не беспокоить его, но всё же Томас намекнул, что хотел бы потом поговорить с ним насчёт учёбы.
- Хорошо, но чуть позже, сейчас приедет Ахмед, мне нужно выслушать его отчёт, -  С этими словами Фарук отправился в кабинет, где к нему почти сразу присоединился приехавший секретарь.
Томас, не зная, чем себя занять с утра, направился в свою спальню. А там вовсю кипела работа, собирали и расставляли мебель, монтировали светильники, развешивали занавеси… мальчик спустился в гостиную и сел в кресло у камина, уткнувшись в книгу. Он уже успел пообедать, и снова сесть за чтение, а Али Мамед так и не появился, он всё ещё сидел с Ахмедом в кабинете.
После обеда в гостиной появился Дитер, и предложил Томасу взглянуть на новую кровать. Мальчик охотно согласился. Вдвоём они поднялись в спальню, где юноша был поражён одним видом готового ложа. Кровать была ещё лучше, чем на рисунке. Большая, на ногах в виде лап тигра, по углам её стояли столбики, а верх украшен огромным балдахином. Лёгкие занавеси из призрачно-золотистой органзы ниспадали волнами над изголовьем, в ногах же занавеси были привязаны к столбикам. Поверх органзы была ещё и плотная ткань, также прикреплённая шёлковыми шнурами ко всем столбикам. Края ткани были украшены бахромой. На постели лежало огромное количество подушек.
- Дитер, она… она великолепна! – Томас провёл рукой по плотной занавеси, заставив бахрому всколыхнуться, - Ты прирождённый мастер! А зачем ещё и плотные занавески?
- Чтобы ты зимой не мёрз. Не хочешь обновить? – Улыбнулся Дитер, глядя на юношу, который не в силах был сдержать восторг. Болен обнял его сзади. – Я соскучился по тебе.
- Ты с ума сошёл? – Испуганный мальчик выкрутился из его рук. – Али в кабинете, они там закончат с минуты на минуту! Он меня убьет, если с кем-то застукает!
- Опять старая песня! Ну, хочешь, я сам ему скажу, что ты больше ему не принадлежишь?
- Рехнулся?! Не надо! – Томас не на шутку испугался, больше всего он боялся лишиться своего покровителя. – Он тебе голову оторвёт! Не зли его, он и так сам не свой!
- Что, рога мешают? Ты обещал подумать, как нам встречаться. Не хочешь здесь, давай где-нибудь в другом месте. - Он снова обнял Томаса, прильнув к его губам. Мальчик попытался выкрутиться, но Дитер его не отпустил. – Скажи, когда и где я тебя увижу, и только после этого я тебя отпущу!
- Я же сказал, что подумаю!
- Думай быстрее, сейчас твой сохатый друг придёт, - Фыркнул Болен.
- Ой, ну, хорошо… - Томас на мгновение задумался. – Я раз в три дня в тренажёрный зал езжу, но меня сопровождает Юсуф. Только до входа, правда… Если только там, больше негде.
- Хорошо, дай мне название зала, я туда запишусь, и буду тоже туда ходить, - Он поцеловал Томаса в шею.
- Ладно, давай ручку, я поеду туда завтра. Только не оставляй машину у входа, и приезжай раньше меня, чтобы Юсуф тебя не видел… - В блокноте Дитера он написал свой график посещения тренажёрного зала, - Там есть один укромный уголок, там уютно, и никто не помешает.
Взяв из рук Томаса блокнот, Болен подарил ему страстный поцелуй и сдержал обещание, выпустив его из объятий.
- Сейчас вернутся рабочие, будем продолжать, тебе лучше уйти.
- Когда вы закончите? – Грустно спросил юноша. Ему не хотелось расставаться с Дитером.
- Сегодня к вечеру. Уже этой ночью будешь нежиться в новой постельке, - Коснувшись губами губ юноши, дизайнер выставил его за дверь.
На том и расстались. Томас был рад, что нашёл хоть кого-то, с кем можно отдохнуть от вечной слежки, но его так же пугала мысль о том, что с ним сделает араб, если узнает обо всём. Мальчик понимал, что затеял довольно опасную игру, но не мог отказать себе во встречах с Дитером. «Я точно в него влюбился», - Подумал Томас, когда спустился в гостиную. – «А, может, и нет. Какая разница?».

С задумчивым видом мальчик устроился в гостиной, у камина, выудив с блюда огромное яблоко, и уткнулся в книгу. Ближе к вечеру появился Али Мамед, с усталым и озабоченным видом он перекинулся парой фраз с Ахмедом, и тот, поклонившись, покинул дом. Фарук, кликнув слуг, приказал подать чаю. Пока Саид накрывал на стол, Али Мамед задумчиво потирал переносицу, потом вздохнул, словно отбросил неприятные мысли. Всё это время любовник украдкой наблюдал за ним, не решаясь нарушить тишину – Томаса всегда пугал вид разгневанного араба. Ладно, если бы он в эти моменты кричал, дрался или обзывался на весь свет, разнося в щепки всё и вся. Но, гневаясь, Али Мамед не терял спокойствия и самообладания, не теряя достоинства ни на миг, и это пугало. Пугала та неизвестность, что скрывалась за его спокойствием. Араб как мог простить виновного, так и растоптать, даже следа не останется…
Аль Фарук первый нарушил молчание.
- Том, иди сюда, составь мне компанию, - Мальчик покинул кресло, и сел напротив араба. – О чём ты хотел поговорить со мной?
- Я… я не знаю, как с колледжем быть, - Нерешительно сказал он. – Я не хочу больше туда ходить…
Али Мамед с удивлением посмотрел на любовника.
- А как же твоё стремление получить образование? Ты столько сил приложил, и всё это было зря? – Томас открыл, было, рот. – Нет, мне всё равно, к какому решению ты придёшь, но всё же подумай хорошенько! Ты уверен, что не пожалеешь потом о своём шаге?
- Не пожалею, - Твёрдо произнёс мальчик. – Я не хочу больше биться головой об эту стену, и вообще это была глупая затея…
- Да? – Вздёрнул брови араб, - Раньше ты так не считал. И почему ты вдруг решил бросить учёбу? Ты так мечтал получить профессию и найти работу.
- Я… это не моё, - Растерялся под пристальным взглядом прищуренных, пытливых глаз араба мальчик. – Я не хочу заниматься тем, что мне не нравится. Я поступил в этот колледж только потому, что там самое недорогое обучение. Но ты… ты дал мне достаточно денег, и на следующий год я мог бы поступить в университет, и получить хорошее образование…
- Уже лучше, - Улыбнулся араб, и камни в его перстнях дружно сверкнули в унисон движению его руки. Али Мамед смотрел на мальчика, поглаживая свою бородку. – Что ж, это твоя жизнь, и дорогу дано выбирать тебе. Я могу только помочь тебе советом. Хорошо, дай мне телефон колледжа, завтра я решу этот вопрос. Но при условии: на следующий год потупишь так, как только что мне обещал. Я лично прослежу за этим.
Томас с облегчением вздохнул. Он, конечно, знал, что Али Мамед ему не откажет. Мальчик был рад, что не придётся больше ходить в ненавистный колледж, он не хотел, чтобы всплывало хоть что-то из прежней жизни, особенно полуголодное существование и особенно Бульдог. Он кивнул головой в знак согласия, написал арабу адрес и телефон учебного заведения, и вдвоём они отдали должное чайному напитку.
Едва чашки опустели, как к ним спустился дизайнер.
- Господа, прошу принять и оценить проведённые работы. Мы закончили.
Церемонно поднявшись из-за стола, араб направился к лестнице, за ним шёл Томас, а Болен замыкал шествие, не сводя глаз с аппетитной задницы юноши. Пользуясь тем, что араб их не видит, Дитер игриво дёрнул Томаса за прядь чёрных волос, мальчик же, будучи более разумным, знаком попросил угомониться, но всё же не смог сдержать улыбки.
У дверей спальни юный развратник нагнал на себя капризный вид, и прижался к Али Мамеду, когда тот по-хозяйски положил руку на его талию. Дитер едва сдержал улыбку, когда представил себе ветвистые рога Али Мамеда. «Старый кактус!» - Мелькнуло в голове Болена. -  «Даже не видит, что с его мальчиком позабавились. Его дружок строит глазки другому, а он ходит гордый как слон!». А вслух сказал:
- Я сделал всё так, как хотел ваш друг,  - Спальня является точной копией моего рисунка. Прошу оценить.
Он открыл дверь, Томас ахнул, араб же шумно втянул воздух.
- Вах! – Только и мог он сказать, войдя в спальню. Убранство комнаты было строгим, прекрасным и роскошным.
Первое, что бросалось в глаза, это огромная кровать, затем восхищённый взгляд падал на окно с занавесями кофейного цвета, в тон плотного балдахина кровати, так же отделанные бахромой. По углам от окна стояли высокие напольные вазы, кованые светильники на стенах излучали мягкий свет, падавший на пушистый ковёр, полностью скрывший пол. Маленький столик расположился рядом с диваном, в окружении пары уютных маленьких кресел, на прикроватных тумбочках стояли расписанные орнаментом лампы. А в одном из углов, не замеченный сразу, стоял шкаф с зеркальными дверцами. Это была не просто спальня – это был маленький островок уюта, лучше прежнего, и он полностью вписался в общий вид дома. Болен хорошо знал своё дело.
- Мне нравится,  - Прошептал юноша, с восторгом глядя на Дитера, он перевёл взгляд на араба. – Али, мне нравится, я уже хочу в эту постель.
- Что ж, господин Болен, - Араб сдержанно улыбнулся, вытаскивая из кармана чековую книжку. – Мои рекомендации будут весьма лестными. Вы прирождённый мастер.
Он выписал чек на названную сумму. Поблагодарив араба, и распрощавшись, Дитер покинул их дом. Свою задачу он выполнил. Сев в машину, дизайнер глянул на чек. «Чёрт, он так легко деньгами бросается! Надо было просить больше», - думал он, кладя чек в карман.

Как только дизайнер вышел, араб подошёл к Томасу и взял его за руку. Мальчик посмотрел в бездонные глаза Фарука, светившиеся желанием.
- Ну, ты готов испробовать своё новое ложе? – Улыбнулся он, и его полные губы накрыли губы юноши. Мальчик тихо застонал от удовольствия, когда Али Мамед стал ласкать его рот изнутри. Томас безропотно позволил увлечь себя на постель. В отличие от прошлого раза, на его тело обрушился целый ливень ласк и поцелуев, мальчик стонал и дрожал всем телом под опытными и настойчивыми руками аль Фарука, отвечая ему взаимностью. Страсть захватила любовников, затянула в омут желания, и два тела соединились в одно целое, отдавшись наслаждению на огромной кровати под роскошным балдахином…
- Не уходи, - прошептал мальчик, когда Али Мамед выпустил его из своих сильных объятий, - останься…
- С каких пор ты мне приказываешь? – Усмехнулся араб, глядя на разнеженного его ласками любовника.
- Али, пожалуйста, ну, что, тебе разве сложно? – Томас поцеловал его руку. – Я соскучился…
- Том, душа моя, - Фарук отнял у него свою руку, поднялся с кровати, и быстро оделся. – У меня полно дел, мне пока некогда скрашивать твоё одиночество.
С этими словами он направился в кабинет. Томас, обиженный, глядел ему вслед. Ему было больно и обидно: он уже давно понял, что для Фарука он всего лишь игрушка, красивая и безропотная…
Остаток вечера мальчик провёл в гордом одиночестве, которое начинало угнетать, проникая в голову тысячами мыслей. Он уже заметил, что после приезда Али Мамед сильно изменился. Араб не был словоохотлив, как обычно, и будто замкнулся в себе, почти не замечая любовника. Он предоставил мальчика самому себе, и Томаса это оскорбило до глубины души. Мало ли, какие проблемы возникли у Али Мамеда, но это не давало ему права отыгрываться на нём! Он тоже живое существо, ему тоже хочется поговорить, но, похоже, араба это волновало меньше всего. Для Али Мамеда он не значил абсолютно ничего, пустое место. Что ж, если араб предоставил его самому себе, то Томас посчитал вполне нормальным начать тайно встречаться с дизайнером. Дитер ему нравился, к тому же это достойная месть арабу…

            Утром юноша изъявил желание посетить тренажёрный зал. Его, как всегда, сопровождал Юсуф. Али Мамед же спозаранку заперся в своём кабинете, где без конца звонил телефон.  Томас, стараясь не выдавать нетерпения, сел за руль своего авто.
Оставив «Порш» вместе с Юсуфом на стоянке рядом с кафе, мальчик вошёл в двери спортивного комплекса. Здание было довольно большое, здесь был полный спектр услуг: на первом этаже располагались большой холл и кафе, а также бассейн и сауна, на двух других этажах находились тренажёрный зал, зал для желающих заняться фитнесом, массажный кабинет и душевые. Обычный спортивный комплекс, только посещение его было недешёвым, и посещали его люди с достатком намного выше среднего. Здесь собиралась городская элита, Томас специально посещал его поздним утром – в это время народу здесь было не так много, и он мог спокойно заниматься.
Сегодня же занятия в голову не шли, мальчик, войдя в прохладный холл здания, надеялся и боялся. Надеялся увидеть здесь Дитера, и боялся, что тот может передумать. Томас облегчённо вздохнул только на этаже, где располагался тренажёрный зал, в который он был записан. Едва войдя в раздевалку, он увидел там только одного посетителя. Это был Болен.
Дизайнер, заметив мальчика, широко улыбнулся. 
-  Я уже почти час тебя поджидаю, - Он подошёл к Томасу и обнял его за талию.
- А я боялся, что ты не придёшь, - Мягко улыбнулся мальчик, позволив поцеловать себя в кончик носа.
- Зря боялся, - Болен мягко коснулся его губ. - Я же сказал, что буду ждать тебя здесь. А теперь идём, я уже успел кое-что для нас сделать.
Не слушая вопросов и протестов мальчика, дизайнер увлёк его за руку на первый этаж. К удивлению Томаса, Дитер привёл его в сауну. К ней примыкала комната отдыха, где на столе расставлены были лёгкие салатики, кофейник и пирожные. У стола стоял большой удобный диван, в углу висели тёплые халаты. Мальчик с удивлением огляделся вокруг.
- Дитер, зачем ты меня сюда притащил? – Он рассматривал улыбающегося дизайнера. – Это не лучшее место для… для свидания, тебе не кажется?
- Нет, не кажется, - Дитер стянул с него куртку, - Сомневаюсь, что в раздевалке на втором этаже уютнее, чем здесь. А сауну я снял на два часа, нас здесь никто не побеспокоит. Расслабься.
- Но я не планировал идти в сауну… - Возразил мальчик с тревогой в голосе, - Это долго, и Юсуф может заподозрить…
- Да забудь ты про Юсуфа! Его здесь нет, здесь только мы, – Дитер протянул ему пирожное. – Не хочешь идти в сауну, не надо. Я тоже не хочу. Но помещение снято на двоих, можем делать, что захотим. – Он подмигнул своему собеседнику, и присел на диванчик, с аппетитом изучая содержимое тарелок.
- Когда ты успел всё организовать? – Томас присоединился к нему.
- Я шустрый, - Усмехнулся дизайнер, привлёк парня к себе, и жарко поцеловал.

            Два часа промелькнули, как пять минут. После занятия любовью они перекусили, дополняя завтрак беседой. Поведали друг другу о жизни, Томас рассказал о своих злоключениях, в Дитере он нашёл благодарного слушателя. Впервые за всё время мальчик смог, наконец, излить душу. Болен молча его слушал, стараясь переварить услышанное.
- А ты отчаянный, - приподнял он одну бровь. – А если бы этот араб извращенцем каким-нибудь оказался? Приковал бы к стене, и пытал бы калёным железом.
- Я сам этого боялся, - Томас опустил глаза. – Но он не маньяк и не извращенец, а я для него просто игрушка. Рано или поздно, когда наиграется, он меня выставит за дверь.
- А Юсуф? Он всё время за тобой таскается?
- Да. Он охраняет меня. Али Мамед хочет, чтобы я принадлежал только ему. Это одно из условий проживания у него. От Юсуфа мне не избавиться, приходится мириться…
Дитер молчал, разглядывая грустное лицо мальчика. Тоскливый, полный одиночества взгляд Томаса был устремлён куда-то далеко, наверное, в страну грёз.
- Что с тобой? – Дизайнер прикоснулся рукой к его щеке, заглядывая в бездонные глаза. Юноша что-то прятал в укромном уголке своей души, что-то, о чём не хотел говорить, или не считал нужным.
- Ничего, просто мне пора, а я не хочу расставаться с тобой, - Дрожавшие губы растянулись в улыбке. – Мне так хорошо с тобой…
- Так останься со мной, - Предложил Дитер.
- Не могу, - Томас прижался к груди дизайнера, тот обнял его. – Я не могу сам уйти от Фарука. Он не поймёт, и что он с нами сделает, если узнает, даже подумать боюсь. Я принадлежу ему, он заплатил за меня.
- А я? – Болен отстранил мальчика от себя, заглядывая в глаза. – Я для тебя что, просто отдушина? Для чего ты здесь?
- Ты? – Мальчик на мгновение задумался. – Ты не игрушка, и не отдушина… а здесь я потому, что, наверное, это любовь, не иначе…
Он заглянул в серо-голубые глаза дизайнера, такие красивые, лучившиеся добротой и жалостью.
- Бедняжка, совсем ты запутался, иди ко мне, - Дитер снова обнял его, даря нежный поцелуй…
Томас нехотя оторвался от его губ – время поджимало. Договорившись о следующей встрече, они разошлись.
Мальчик вышел из комплекса, направляясь к стоянке. Он, не торопясь, шёл к машине, вспоминая каждое движение, каждый вздох своего возлюбленного. И он уже начал считать часы, оставшиеся до их следующей встречи. Ему вдруг стало грустно и одиноко без Дитера, без его голоса, объятий, улыбки. С этого момента у мальчика началась двойная жизнь – с Фаруком в золотой клетке, и с Дитером на свободе. Два часа – это не срок для свидания, но хоть столько. Им повезло, у них есть время и место для встреч. Комплекс не самое лучшее место для свиданий, но хорошо, что есть хоть это…

            14

            …Незаметно прошла осень, уступив место довольно холодной и снежной зиме. В жизни Томаса мало что изменилось. Али Мамед всё так же часто избегал его, ссылаясь на занятость, пропадая то у себя в кабинете, то уезжая по делам не на один день. И мальчик решил, что араб просто потерял к нему интерес, мирясь с его соседством. Целыми днями, когда у него не было свиданий с Дитером, Томас слонялся по дому, не зная, чем заняться. Он охладел ко всему, чем жил раньше. Всё его существо было заполнено только мыслями о дизайнере, и мечтами о их новых свиданиях. Мальчик решил, что влюбился, и хранил свою любовь, как самое ценное сокровище, согревал эту тайну в своём сердце, наслаждаясь обладанием ею.
Занятый своими проблемами и делами араб не замечал изменений в своём любовнике. Томас словно родился заново – посвежел, похорошел, часто на его губах появлялась загадочная, мечтательная улыбка. Всё чаще мальчик сидел в гостиной у камина, уткнувшись в книжку, и Фарук не замечал, что книжка иногда была перевёрнута вверх тормашками.
Зато что-то такое заметил Юсуф, - и странное поведение любовника своего господина, и его рассеянность в чтении. Он понимал, что о происходящем нужно доложить, но решил пока этого не делать. Аль Фарук был слишком занят, да и прямых доказательств у Юсуфа не было – только подозрения. И он посчитал лучшим вариантом усилить слежку за смазливым красавцем, и лично убедиться в его изменах, если таковые имели место. А потом уже принимать меры. Али Мамед щедро платил своему слуге, чтобы тот хорошо исполнял свои обязанности.

Белые мухи тихо кружились в воздухе, мягко ложились на землю, укрывая её мягким покрывалом. Некоторые приземлялись на ветви больших кустов и деревьев, укутывая их под нежным узором тончайшего кружева, сверкавшего мириадами искр в лучах зимнего солнца. Нежнейшая работа ткачихи-зимы. Казалось, дунь, и взлетит над землёй белая вуаль, переливаясь на свету.
Томас вышел на крыльцо и вдохнул свежий морозный воздух. Погода была замечательной – ни ветерка, лёгкий морозец щекотал ноздри, забираясь под куртку, и яркое, но холодное солнце в нежно-голубом небе, большей частью затянутом тучками. Идеальное утро для свидания. Мальчик, не торопясь, двинулся к гаражу, предвкушая на ходу минуты предстоящего свидания. Сзади шёл Юсуф, сверля его спину взглядом. «Опять этой занозе приспичило ехать в тренажёрный зал. Что-то уж очень он туда зачастил. Сдаётся мне, причина не в одном поддержании его фигурки!» - думал араб, следуя, как тень, за мальчиком.
Машина мягко притормозила на стоянке. Как всегда, араб-охранник отправился ждать Томаса в кафе на другой стороне улицы, напротив входа в спортивный комплекс. Юноша же, легко взбежав по ступенькам, вошёл в тёплый холл, оставляя за дверью лёгкий морозец. Он направился по коридору к дверям сауны, где и нашёл поджидавшего его Дитера. Тот сидел за столом, и курил сигарету, нетерпеливо покручивая в руке зажигалку. Его светлая чёлка упала на лоб, в серых глазах стояла задумчивость, а красивые губы растянулись в полуулыбке. Увидев Томаса, дизайнер поднялся, направляясь ему навстречу. 
- Как же я соскучился за эти дни, - Прошептал мальчик, с удовольствием прижимаясь к телу Дитера. Тот обнял его, целуя в полуоткрытые губы. – Мне так тебя не хватало…
- Так в чём же дело? Стоит только захотеть… - Дитер помог ему освободиться от одежды, и повалил на диван. – Я тоже скучал по твоей попке…
- Только по попке? – Томас обиженно надул губы.
- Ну, по тебе тоже скучал, но и по твоей попке тоже, она у тебя такая аппетитная, - Болен поцеловал парня в шею, лаская руками его задницу.
- Наглец и развратник. – Заключил мальчик, припадая к губам своего возлюбленного. – Я серьёзно говорил, а ты вечно прикалываешься…
- Я серьёзно, - Дитер попытался раздвинуть его ноги, но не тут-то было: парень довольно чувствительно ему наподдал. – Ах, ты ещё и драться?!
Он навалился на мальчика, играючи покусывая его в шею, и щекоча рёбра. Томас вскрикнул, и выкрутился из-под него, едва не упав с дивана на пол. Лунатик успел вовремя обхватить его за талию, и прижать к себе. Парень весь разомлел в его объятиях, отвечая стонами на ласки Дитера. Он закусил губу, когда тёплая ладонь легла на чувствительные участки его тела, исследуя, лаская, любопытные пальцы пробежали по его члену, и, словно дразня, вернулись на смуглое бедро.
Он повернулся на другой бок, и взглянул в глаза дизайнера. Не говоря ни слова, заставил того лечь на спину, стянул с него джинсы, и припал губами к его члену, заставив партнёра застонать в голос. Мальчик увлёкся своим занятием, вознося Дитера к вершинам наслаждения. Дизайнер молил его не прекращать, и юноша продолжал сладостную пытку, лаская напряжённый ствол своим влажным и шустрым языком. Обжигал дыханием, втягивая в рот, и тут же отпускал, и Дитер в тот момент чувствовал на члене проворные пальцы любовника. Болен от его ласк едва умом не тронулся, сердце бешено колотилось в груди, казалось, ещё чуть-чуть и оно взорвётся. Да, парень умел завести не на шутку. Когда Томас освободил его член из нежного плена своего рта, Дитер зарычал, подтянул парня, подмял под себя, и мягко  ворвался в него. Каждая клеточка тела  Томаса наливалась удовольствием, он выгнулся под озверевшим дизайнером, отвечая стоном на его движения. А тот буравил его, не сбавляя темпа, терзал юное тело, и пытка эта эхом отзывалась в душе мальчика, накатываясь волнами восторга и удовольствия. Дитер приподнялся на руках, чтобы легче было двигаться, и Томас поглаживал руками его взмокшую грудь, утопая в его глазах, полных страсти. Тело мальчика ответило на буйство любовника, и член развратного юноши напрягся, вызывая улыбку у Дитера. Он помог Томасу перевернуться на бок, и продолжил своё дело, с любопытством лаская его член. Не выдержав долго этого удовольствия, мальчик со стоном излился в руку партнёра, и тот от такого зрелища кончил, едва не закричав.
Прижавшись друг к другу, они лежали на диване, пытаясь отдышаться. Дитер беспрестанно поглаживал живот своего партнёра, и шумно и горячо дышал ему в затылок. Наконец, Томас повернулся на спину.
- Дитер, я так проголодался, что могу и слона съесть.
- Ну, слона я не заказывал, так что будем сыты тем, что есть. – Они оделись, и сели за стол. – Что тут у нас такое?
Оба с интересом изучали блюда с закусками, салатами и аппетитно пахнущей рыбкой. Утолив голод, они принялись целоваться, и Томас сел Дитеру на колени, тот обнял мальчика, поглаживая его зад. Парень забыл обо всём, наслаждаясь обществом дизайнера, отдаваясь его нежным  губам.
Время неумолимо мчалось вперёд, его нисколько не волновало то, что происходило в комнате рядом с сауной, оно бежало вперёд, подчиняясь законам мирозданья. И часы на стене хладнокровно отсчитывали секунды, минуты, мгновенья…

Юсуф в очередной раз взглянул на свои часы и ворчливо выразил своё недовольство.
- Да где же этот неразумный сын шайтана и ослицы?! – Он встал из-за столика, расплатился с барменом за кофе, и направился к дверям спорткомплекса. Ему уже порядком надоело ждать, он недолюбливал этого мальчишку, и не вполне одобрял выбор своего господина. И капризы Томаса изрядно злили Юсуфа. Араб вошёл в здание, и направился к стойке администратора, чтобы узнать, где может быть мальчишка. Администратор любезно указал ему дорогу к сауне, и размашистым шагом раздражённый охранник направился по указанному коридору.

Томас прижался к Дитеру, откинув голову, позволяя ему ласкать свою шею и грудь, дизайнер покрывал поцелуями  его разгорячённую кожу.
- Тебе ещё не пора? – Нарушил он молчание. – Твой бедный Юсуф там в ледышку превратится. Так ему и надо.
Он не успел договорить. «Бедный Юсуф» с силой рванул дверь, и не оставил реплику Дитера без внимания.
- Да как ты посмел прикоснуться к любовнику моего господина?! – Со злобой прошипел он. – Грязная тварь, неверный пёс! А ты, щенок, отёл старого верблюда, марш в машину!
Томас в испуге замер, не успев ответить Дитеру. Сердце остановилось в груди, потом дёрнулось, облилось кровью и ухнуло куда-то вниз, бешено колотясь. Мальчик обмер, ошарашенно глядя на араба. Он открыл было рот, но Дитер его опередил.
- Вы тут что себе позволяете?! – Вскипел он, нехотя отпуская парня с колен. – Кто дал Вам право меня оскорблять?! Пошёл вон отсюда, иди машину стереги! Твоё дело хвостом волочиться, а не указывать…
- Дитер, прекрати немедленно! – Голос юноши дрожал, он схватил лежавшую на спинке дивана куртку. – Я ухожу, всем спасибо!
- Том, подожди, куда ты? – Дитер схватил его за руку. – Почему ты позволяешь какому-то охраннику себя оскорблять? Ты же не вещь, ты человек, должна же у тебя быть хоть капля гордости, что ты лебезишь? Дай ему между ушей!
Араб со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, но сдержался, сверкнув на Болена страшными глазами. Он вышел вслед за выскочившим Томасом, который даже не попрощался. Мальчик был испуган, он никак не ожидал, что их застанут, что теперь будет? Он молча направился к машине, но едва вытащил ключи, как араб отобрал их, и загнал мальчишку на пассажирское сиденье. Сев за руль, Юсуф нажал на газ. Маленький «Порш» испуганно рыкнул двигателем, и повёз своих пассажиров в поместье Фарука. Пока они ехали, мальчик сидел притихший. Ему было о чём поразмыслить.

А Дитер, накинув свою куртку, направился на соседнюю стоянку. Нужно было ехать в офис, конец недели, уйма дел, закончить всё поскорее и ехать домой.

Юсуф молча втолкнул Томаса в кабинет Али Мамеда. Араб был занят разговором со своим секретарём. Увидев небрежно одетого, растерянного любовника и разгневанно-виноватого слугу, аль Фарук прервал беседу и вопросительно взглянул на вошедших.
- Господин, случилось то, чего Вы опасались, - Поклонившись, доложил Юсуф. Али Мамед взмахом руки сказал Ахмеду удалиться и тот быстро вышел. – Я пытался предотвратить, но я не уследил, и это полностью моя вина…
- Что произошло? – Нахмурился араб, не понимая, какая ещё напасть свалилась на его голову.
- Господин, этот недостойный Вас юнец ослушался и завёл интрижку на стороне. – Юсуф, испугавшись, снова поклонился.
- Это что, неудачная шутка? – Медленно произнёс Фарук, и непонимающе поднял брови. Золотая вышивка на его тёмно-синем халате мягко блеснула в свете настольной лампы, когда араб поднялся с кресла, и вышел к ним. – Это не смешно…
- Мне жаль, господин, но это так. – Охранник испуганно глядел на Фарука. – И интрижка эта у него, похоже, давно. Я не хотел беспокоить Вас, пока сам не убедился в своих подозрениях.
Али Мамед взглянул на Томаса. Тот, не выдержав его тяжёлого взгляда, опустил глаза в пол. Сейчас он ненавидел Юсуфа больше всего на свете. Какой-то слуга вот так его унижает, говорит о нём, как о какой-то нашкодившей собаке. Нет, хуже, о вещи.
- Это правда?.. Томас, я, кажется, задал тебе вопрос. Ты оглох?
- Да, это правда, - Тихо ответил юноша, и смело взглянул в глаза любовника. – У нас было свидание, и мы…
- Где ты их застал и кто его любовник? – Спросил он у Юсуфа, не дав мальчишке договорить.
- Тот дизайнер, что делал ремонт, они в сауне спортивного комплекса случались, -  Томас с возмущением взглянул на охранника, и тот злобно сверкнул глазами. – И они облаяли меня…
Али Мамед подошёл к мальчику, и отогнул ворот его рубашки. Кожа на шее парня ещё хранила следы страстных поцелуев Дитера. Араб, потерев лоб, тяжело вздохнул.
- Спасибо, Юсуф, я не гневаюсь на тебя, ты всё правильно сделал. – Араб глаз не сводил с юноши, смотревшего куда-то в сторону. – А теперь оставь нас.
Юсуф, поклонившись, вышел. Фарук коснулся рукой подбородка Томаса, заставив того посмотреть в глаза. Во взоре мальчика стояла обида, боль и, полыхнув злобой, мальчик отвёл взгляд.
- Зачем ты так? – Мягко и тихо спросил его Али Мамед. – Разве я плохо с тобой обращался? Неужели я настолько плох для тебя? Что в этом невзрачном существе есть такого, чего лишён я?
- Он любит меня, и я люблю его, - Дрожащим голосом ответил мальчик. – Он не считает меня вещью, а ты только пинаешь меня, как собаку… пока я тебе нужен, ты ласков, а потом ты не замечаешь меня. Я устал. Устал быть мебелью.
- Том, радость моя, услада моих глаз, ведь я столько для тебя сделал… я готов был озолотить тебя за твою взаимность, а ты… - С укором продолжал Али Мамед. – Я терпел все твои капризы, прощал твои выходки. Но сейчас… сейчас ты зашёл слишком далеко. - Парень с испугом глянул на араба. Что он сейчас с ним сделает? Убьет? Или просто ударит?
- Али, сердцу не прикажешь, я… мне хорошо с тобой, правда, ты многому научил меня, и даже сейчас я хочу тебя… но это не любовь. А я хочу любви, тепла и ласки, не животной, а душевной, человеческой. Ты всё время избегаешь меня, я с тобой, но я одинок… Прости…
- Я не смогу простить тебя за то, что ты сделал. Не в этот раз, Том. – Мальчик взглянул в похолодевшие глаза араба. – Собирай вещи и убирайся из моего дома. Ты с лихвой отработал все деньги, уплаченные за тебя. Иди к своему дизайнеру, раз ты так уверен в его любви к тебе. Хотя я сильно в этом сомневаюсь! Иди с моих глаз!
Он отвернулся от юноши, и ушёл к окну. Томас, ошарашенный его словами, постоял ещё немного, и вышел за дверь. На душе почему-то стало так легко. Он побежал наверх собирать вещи. К обеду он уже, узнав адрес Дитера в его офисе, стоял на крыльце его дома.
Дитер открыл дверь и замер на пороге, поражённый появлением Томаса.
- Привет, - Мило улыбнулся тот. – Ты не против, если я у тебя пока поживу? Мне надо прийти в себя, пока даже не знаю, что мне делать.
- Привет. Заходи. – Дизайнер широко открыл дверь, и отошёл в сторону, впуская гостя. – А что случилось? Почему ты здесь и как адрес узнал?
- В твоём офисе, я помню название фирмы. – Юноша прошёл в холл. – Юсуф доложил обо всём, и Али Мамед выставил меня на улицу.
- Извини, - Дитер притянул парня к себе. – Если бы не я…
- Нет, ты тут ни при чём, - Улыбнулся Томас и обнял любимого за плечи. – Это к лучшему, я устал жить на привязи. Так ты не против, если я поживу у тебя?
- Не против, даже наоборот.
Мальчик припал к губам дизайнера, и тот прижал его к себе, поглаживая его задницу. Свои ласки они продолжили в спальне Дитера, большой и светлой, на мягкой кровати. Мальчик наслаждался близостью с Боленом, всецело ему отдаваясь. В этот момент он был по-настоящему счастлив, хотя червячок, поселившийся в его душе, по-прежнему не давал покоя.
Выходные они провели вместе, отчасти дома, отчасти в городе, разъезжая по магазинам. Юноша немного повеселел, стал более раскованным, и по-немногу отвыкал от слежки и надзора, под которыми он был долгое время.
С Дитером было уютно и комфортно – он много шутил, не оставлял без внимания ни одной фразы Томаса.
Воскресный вечер юноша провёл в кабинете дизайнера. Он сидел на диване, закутавшись в мягкий флисовый плед, и потягивая горячий шоколад и наблюдая за Дитером. Болен рылся в документах, что-то изучал. За окном стоял морозец, и редкие снежинки тихо кружились в воздухе, сверкая в свете фонарей. Казалось, царившая зима с любопытством заглядывала в светившиеся уютом окна кабинета, наблюдая за витавшей там идиллией.

                                   *           *           *

Выгнав Томаса, Али Мамед продолжал стоять у окна, он видел, как отъехала от крыльца машина бывшего любовника. Араб оставил ему всё  - машину, ценности, деньги, он не стал лишать мальчика всего этого. В конце концов, он это заработал. Отвернувшись от окна, аль Фарук крикнул Ахмеда. Секретарь, войдя в кабинет, вернулся к прерванному отчёту.
- Итак, Ахмед, ты говорил, что потери большие. Насколько они велики? Ты уже сделал подсчёты?
- Да, господин. Большая часть нефти разлилась, часть сгорела при пожаре на заводе. – Секретарь перебрал документы. – Завод восстановлению не подлежит, огонь разрушил всё.
- Что там сейчас происходит? Со времени аварии прошло довольно много времени. – Али Мамед тяжело опустился в кресло. – Что сделано для семей пострадавших?
- Назначенные Вами суммы выплачены семьям погибших. Сейчас окружающая территория очищается от остатков нефти и разбираются завалы на месте пожара… - Он подал арабу листок с ровными столбцами цифр. – Это расходы и убытки за последние месяцы. Завод полностью выведен из строя ураганом и грозой, и приносит Вам колоссальные убытки.
- Вах, - Вздохнул аль Фарук, глянув на итоговую сумму. – Проклятая стихия! И что мне теперь делать? Этот завод был одним из самых прибыльных моих предприятий…
Он сидел, поглаживая свою бородку, и камни в его перстнях печально сверкали.
- Вам необходимо избавиться от этого уже ненужного груза…
- Нет, Ахмед, давай не будем спешить. Избавиться всегда успеем, я должен подумать… оставь мне все бумаги, пока ты свободен.
Поклонившись, Ахмед оставил Али Мамеда одного. Араб сидел в кресле, продолжая поглаживать бородку. Лицо его хранило бесстрастное выражение, и только печальный блеск в глазах, да едва заметно дрожавшие руки выдавали его нервное напряжение. Он находился в плену безрадостных размышлений, опутавших его паутиной уныния.
Два следующих дня он провёл за изучением документации, просчитывая и планируя дальнейшие действия. В перерывах он спускался в столовую, где обедал и ужинал в гордом одиночестве, и тишину нарушал только Саид, прислуживавший ему за столом.
Комната Томаса была заперта, как есть, прибраться в ней так и не успели – Али Мамед категорически запретил слугам ходить по этажу и шуметь – это отвлекало его от работы…

                                   *           *           *

Дни бежали за днями, складываясь в недели. Незаметно подкралось Рождество. Томас с Дитером встретили его вместе, и ночь была наполнена романтикой. Мальчик души не чаял в Болене, всячески разнообразя его досуг. Он с нетерпением ждал возвращения дизайнера с работы. Сам юноша вёл привычный, размеренный образ жизни. В колледж он уже не ходил, и деньги, заплаченные ему аль Фаруком, он старался не тратить по пустякам. Мальчик решил, что весной пойдёт в университет, а на учёбу понадобятся средства.
Впрочем, и весна не заставила себя долго ждать. Уже в феврале начались оттепели, весёлые ручейки начали дружную трель, солнце играло на поверхности разбуженной от зимнего сна воды, и весёлые пташки радостно чирикали на берегах ручейков, призывая своими песнями тепло.
Томас сидел в садовом кресле на веранде, греясь на солнышке. Он поджидал Дитера, уехавшего по делам. Как и раньше, мальчик отдавал предпочтение обтягивающим джинсам и рубашкам светлых тонов. Он разглядывал золотой браслет, предаваясь воспоминаниям о прошедшей ночи.
Он уже долгое время жил с Дитером, освободившись от власти богатого араба, для которого был игрушкой, но всё чаще мальчика мучили странные сны. Там он стоял в большом помещении обнажённый, с завязанными глазами, и сзади его кто-то обнимал, целовал в шею, и шептал что-то на непонятном языке. Как только Томас сдёргивал повязку, и оборачивался, незнакомец исчезал в темноте пустого зала. Но юноша знал, что это был Али Мамед. Томас не мог найти объяснения этим снам, но после них утром у него всегда было приподнятое настроение, а вечером он умудрялся заездить Дитера до полусмерти. Вот и сегодня юноша побывал в этом тёмном зале, в плену сильных рук восточного мужчины, который так часто, так страстно терзал его тело…. Не сказать, что Томасу эти сны были неприятны – чего ночью не приснится, но всему должен быть предел! Может, стоит сходить к врачу?...
От мыслей его отвлёк Дитер, поднявшийся на веранду. Он явно был не в духе, что бывало редко, весёлый ветерок игриво взлохматил его чёлку, в серо-голубых глазах застыло раздражение.
- Привет, - Улыбнулся ему мальчик. – Я по тебе соскучился…
- Чем скучать, лучше займись чем-нибудь, - Фыркнул в ответ Болен.
- Чем, например?- Усмехнулся юноша, принимая его слова за шутку.
- Том, послушай, я давно уже хочу с тобой поговорить. – Дитер сел в свободное кресло напротив. – Ты… ты целыми днями сидишь дома, или катаешься по магазинам…
- И что? – Недоуменно приподнял брови Томас. Тема разговора была непонятна. – А что мне ещё делать? Может, на танцы живота записаться?
- Ну, зачем впадать в крайность? – Грубо ответил дизайнер. – Можешь просто устроиться на работу. Неплохая идея, между прочим… я могу взять тебя к себе в офис…
- Чего сделать??? – Не понял мальчик. Такого он не ожидал. – Зачем? Я же учиться собрался, мне с работой не выучиться нормально будет…
- Другие же успевают и работать и учиться…
- Дитер, я не понимаю, к чему этот разговор? – Отчаянно вскрикнул Томас. Он не узнавал своего возлюбленного: какой-то хмурый и грубый он сегодня. – Что ты хочешь этим сказать?!
- Том, дорогой мой, - Дитер собрался с мыслями, надо было поскорее закончить неприятный для него разговор, ибо всё зашло дальше, чем он хотел. – Ты слишком дорого мне обходишься… я… я не так несметно богат, как твой старый араб, и не могу тратить на тебя такие большие деньги. Я думаю, лучше будет нам  с тобой  расстаться…
- Что ты сказал? – Томас не верил своим ушам, слова Дитера были словно нож в сердце. – Но… почему? Дитер, я люблю тебя, всем сердцем, я всё готов швырнуть под ноги судьбе, лишь бы быть с тобой…
- Том, у нас с тобой явно недопонимание. – Дитер сделал знак не перебивать его. – Том, я никогда, слышишь, НИКОГДА тебя не любил, всё, что между нами было, всего лишь любовная интрижка, не более того…
- Интрижка?! – Томас вскочил с кресла, в его глазах стояли слёзы, он дрожал, словно осенний лист на ветру. – Да как ты… что ты себе позволяешь?! Я же… я столько раз клялся тебе в любви, и ты имел меня каждую ночь! Нас столько связывает, и ты говоришь – интрижка?! Я что, ничего для тебя не значу?
- Абсолютно ничего, Том, - Дитер закинул ногу на ногу. – Нет, мне было хорошо в постели, но это был лишь крутой трах. Пойми, ты мужчина, я же не могу жить с мужиком всю жизнь! Ты подарил мне новые ощущения, мы пережили бурный роман, не более. И никаких долгосрочных обязательств я тебе не давал. Так что сожги свою любовь на костре жизненного опыта…
- Сжечь??? – По щеке юноши скатилась слезинка. – Ну и подонок же ты…
- А ты шлюха. Красивая, но слишком дорогая для меня. – Дитер поднялся, глядя в глаза юноши, наполненные ужасом и болью. – Тебе и работа не нужна, она у тебя уже есть. Так что, красавчик, займись-ка лучше ею.
- Чем это я должен заняться? – Прошептал Томас.
- Как это ЧЕМ? – Удивился Дитер, наслаждаясь своей ненавистью, втаптывая в грязь этого смазливого засранца, посмевшего сесть ему на шею. – Своей работой. Возвращайся к своим арабам, или в бордель, или куда там ещё…
- Али Мамед меня выставил, забыл?
- И правильно сделал. Надо было головой думать, а не своей сладкой попкой.
- ЧТО??? – Внутри юноши закипел гнев. – А не ты ли меня соблазнял?
- Разве? Это ты всё время об меня тёрся. – Томас с наслаждением залепил ему пощёчину. Всего несколько минут ушло на сборы. Собрав вещи, юноша выгнал из гаража машину.
- ТЫ лишил меня всего, ТЫ втоптал меня в грязь, ТЫ попрал мою любовь, мразь!
С этими словами Томас нажал на газ, и навсегда покинул дом Дитера. Человека, которого он, как ему казалось, любил, и в чувствах которого он так жестоко ошибся.
Чтобы долго не мучиться, Томас снял номер в недорогой гостинице, и заказал газеты с объявлениями о сдаче квартир. Пока выполняли его заказ, он разобрал вещи, и в чемодане наткнулся на семейное фото. Он сел на кровать, рассматривая снимок в простой, дешёвой рамке. Это было единственное сокровище, что он взял с собой в день отъезда в Берлин. «А что, хорошая мысль», - подумал юноша. – «Я так давно их не видел»…

                        *           *           *

А вот для Али Мамеда зима промелькнула не так быстро, как для Томаса. Большей частью араб был занят проблемами сгоревшего завода. Как бы Ахмед его не отговаривал, какие бы доводы не приводил, и не убеждал аль Фарука в огромном риске, отчаянный сын Востока решил восстановить предприятие. Конечно, на это требовалось время и огромные деньги, но араб решил рискнуть и вложить капитал в реконструкцию завода. И теперь оставалось найти надёжных поставщиков оборудования, заключить все необходимые договора, и начинать строительство.
А пока он решил немного отдохнуть, и пару недель провёл на борту своей яхты «Самар», пришвартовавшейся у Лазурного берега. Отдохнувший и немного посвежевший, он вернулся в своё имение под Берлином.
С утра, позавтракав, Али Мамед захотел развлечься. Араб был страстным человеком, и всегда находил время для любовных утех. Но из-за проблем с бизнесом он совсем не думал о сексе в последнее время. И не занимался им с тех пор, как выгнал Томаса. Теперь же, после хорошего отдыха аль Фаруку захотелось плотских удовольствий. Поразмыслив, он решил обратиться за помощью к Родригезу. Тот рад был помочь Али Мамеду, и порекомендовал одного из своих мальчиков. Тот факт, что араб расстался с Томасом, очень его поразил.
После обеда в поместье прибыл предложенный Луисом мальчик. Если бы Томас был здесь, он наверняка узнал бы его. Это был тот самый стриптизёр, танец которого юноша смотрел перед первой ночью наедине с арабом.
Приехавший парень оказался недурён собой: длинные тёмно-русые волосы, забавный вздёрнутый нос, тонкие губы и серо-зелёные глаза (скорее всего, линзы). Невысокий, немного женственный, и развязный. Неплох, но Али Мамеду сразу же не понравился алчный блеск в глазах гостя, когда тот разглядывал блеск его перстней.
Араб подошёл к нему, и Ральф (так звали мальчишку) развратно ему улыбнулся: он любил сильных мужчин. Ничуть не смущаясь, он прижался к паху аль Фарука.
- Ты до ужаса развратный, - Укорил его Али Мамед.
- Я буду таким, каким ты захочешь, - проворковал Ральф. – Не хочешь развратного, я стану скромным, даже стыдливым. Или настойчивым. А хочешь, я буду неприступным, и тебе придётся взять меня силой?..
араб усмехнулся, окинув проститута высокомерным взглядом, провёл рукой по его прямым волосам.
- Ты станешь боязливым, и послушным, - Тихо ответил он Ральфу. – И будешь вести себя хорошо…
парень оказался понятливым, и хорошо вжился в предложенную роль. Он исполнял все прихоти своего богатого клиента, ублажая его всю ночь напролёт…
Утром Али Мамед отсчитал ему несколько купюр.
- Вот, держи, ты свободен.
- Спасибо, папочка, - Ральф смачно чмокнул араба в щёку и уехал на вызванном для него такси.
Аль Фарук сел завтракать, настроение было отвратительным. Он наворчал на Саида, да и Юсуфу досталось ни за что. Секс с Ральфом арабу не понравился, особого удовольствия он не получил. Парень подыгрывал ему, но разврат и бесстыдство били из него ключом, и это раздражало.
На другой день он отзвонился Луису, и тот снова постарался ему помочь, прислав парня постарше, имевшего больший опыт, нежели Ральф.
Юноша носил имя Алекс, и оказался чистокровным американцем, переехавшим с родителями в Европу. Подобно Томасу он приехал в Берлин в поисках счастья и денег. То и другое он нашёл в клубе Родригеза.
Алекс чем-то напоминал Томаса. Такая же копна чёрных волос, карие глаза, точёная фигурка, только ростом чуть выше и голос ниже. Он не был столь развратным, как предыдущий парень, и с большим пониманием отнёсся к требованиям клиента. На следующий день Али Мамед выделил ему комнату в доме.
Каждую ночь он проводил в комнате знойного брюнета, предаваясь любовным утехам. Алекс позволял делать с собой всё, что в голову придёт, сам же инициативы не проявлял, подстраиваясь под желания араба.
Он прожил у аль Фарука почти два месяца, и Али Мамед начал к нему привыкать. Араб стал более спокоен, хотя по ночам его часто мучила бессонница. В такие ночи он подолгу сидел в кресле у окна, и смотрел, как плакала светом луна. Вроде бы всё было как всегда, но совсем не так как раньше. Что-то бесследно исчезло, оставив лишь прах недосмотренных сновидений в зазеркалье обыденности.

Араб не баловал Алекса так, как когда-то Томаса, не покупал ему дорогих подарков, не брал с собой в поездки, просто не считал это нужным.
Но в начале февраля прошлое всколыхнуло память Али Мамеда, явившись к нему в лице ювелира. Аль Фарук за заботами и думать забыл, что заказал для него цепочку. Таким образом он хотел компенсировать мальчику своё невнимание, оправданное страшной аварией на заводе, повлекшей за собой гибель сотен людей. Но Томас изменил ему, и араб выгнал юношу.
И вот теперь мастер принёс выполненный заказ. Украшение было великолепно: массивность золотой цепочки смягчалась нежностью плетения, и вся она была украшена россыпью крошечных драгоценных камней, переливаясь на свету подобно шкуре сказочного дракона. Али Мамед залюбовался на изящество и тонкость работы, забыв обо всём. Ювелир напомнил о себе, тихонько кашлянув. Араб поблагодарил его, оплатил старания, и мастер уехал. Аль Фарук вернул цепочку в футляр и запер в ящик стола в кабинете.
Весь день он был занят, и драгоценность снова вылетела из его головы…

Январским утром, когда на ясное лазурное небо вскарабкалось сонное солнце, посылая на землю холодные лучи, Али Мамед спустился в столовую. Он сел за стол и ожидал Алекса. Тот не заставил себя долго ждать. Когда они вместе приступили к кофе, юноша нарушил тишину.
- Господин Фарук, а кто такой Том?
- Почему ты это спрашиваешь у меня? – Удивился араб. – Откуда ты о нём знаешь?
- Ночью Вы несколько раз назвали меня этим именем, и это не единственный случай…
- Я не намерен тебе отчитываться! – Раздражённо произнёс Али Мамед. – Есть вещи, которые тебя не касаются!..
- И одна из них Томас? – Невинно перебил его Алекс. – Знаете, если бы он был для вас ПРОСТО ВЕЩЬЮ, Вы бы не вспоминали его имя столь часто…
- Ты зарываешься!!! – Загремел Аль Фарук.
- А Вы влюблены. На Вашем месте я бы не парней по клубам снимал, а жил бы с тем, чьё имя не сходит с Ваших губ…
Естественно, что Алекс после этого разговора в доме Фарука надолго не задержался…

15

Али Мамед снова остался один, третий раз он Луису звонить не стал. Просто не захотел. Араб коротал зимние вечера, сидя у камина, или же у себя в кабинете, изучая поступающие от Ахмеда отчёты.
Одиночество давило тяжким грузом, и аль Фарук решил навестить свою комнату рядом с покоями. Выпить чашку кофе перед сном, да книгу почитать. Неплохо было бы отдать приказ приготовить кальян.
Он вошёл в комнату, где его уже ждала чашка крепкого кофе по-турецки, а мягкий свет люстры освещал уютную комнату, даруя покой. Расслабившись в кресле, Али Мамед случайно бросил взгляд на диванчик рядом с кальяном. На шёлковой подушке лежала вверх обложкой открытая книга. Дурная привычка разбрасывать книги где ни попадя была только у Томаса. Али Мамед никогда так не делал, а других двух парней он сюда не допускал.
- Дрянной мальчишка! Сколько раз ему говорил не ломать корешки!
Араб поднялся и взял в руки сиротливо лежавшую книгу. Она радостно зашуршала страницами, всё ещё хранившими аромат жасмина – такое ароматическое масло любил Томас. Ворча себе под нос, Али Мамед положил книгу на стол и уже почти поднёс чашку с кофе к губам. Но вновь поднялся, и убрал книгу в шкаф.
Развернувшись, он глянул на соседнее кресло, и на миг увидел Томаса, сидевшего в нём с ногами, и читавшего книжку. Это было последней каплей. Охая, араб перебрался в кабинет, где стал изучать документы. В поисках одного из них он открыл ящик стола и наткнулся на футляр. Аль Фарук взял его в руки, и выудил из него изящную цепочку. В задумчивости он крутил украшение в руках, глядя куда-то вдаль. Потом крикнул Юсуфа.
- В комнате Томаса прибирались? – Устало спросил он.
- Нет, господин, - Виновато ответил верный слуга. – Вы запрещали шуметь, а потом она вылетела у меня из головы…
- Отопри её! – Приказал Али Мамед.
Войдя в комнату, он выгнал Юсуфа и огляделся. Время в спальне будто замерло, стараясь сохранить прекрасные моменты. Занавески на окнах раздвинуты, на столике лежал глянцевый журнал, в кресле – футболка со зверюшками, а на примятой постели лежало небрежно брошенное полотенце. Али Мамед тяжело сел на кровать, и сгрёб его, поднеся к лицу. Мягкая ткань до сих пор хранила тот же тонкий аромат жасмина. Всё вокруг было так, будто мальчик всё ещё обитал здесь. Вот сейчас откроется дверь ванной комнаты, и он тихо подойдёт к арабу, опустится на колени, и скажет что-нибудь своим шелковистым голосом…
Но юноши давно здесь не было.
- Как сильна любовь, и как страшна потеря… - Араб уронил голову на руку, всё ещё сжимавшую цепочку, и одинокая, скупая мужская слеза прокатилась по его щеке. Аль Фарук растянулся на кровати и предался воспоминаниям.
Перед его глазами стоял мальчик, испуганно смотревший в его глаза при первом знакомстве, араб вспомнил, как Томас плакал во время их первой близости. Вспомнил, как он пытался сбежать, но вернулся, терзаемый страхом перед хозяином…
А какие страстные ночи у них были! Как Томас вёл себя в постели – ни один из любовников араба не был на это способен! Сколько раз мальчик просил остаться с ним в постели до утра, и сколько раз аль Фарук ему в этом отказывал. А ведь уже тогда следовало бы задуматься, что такие просьбы не спроста! Он улыбнулся, припомнив их страстную ночь, когда на них обрушился балдахин. Томас был настолько воодушевлён, страстен, необуздан, отдавал всего себя.… Но одновременно он всегда был такой беззащитный наедине со своим Али. А как Томас на него смотрел! Араб вспомнил этот робкий, нежный взгляд.
Али Мамед тяжело вздыхал, вспоминая их последний разговор. «Ты пинаешь меня, как собаку. Я для тебя просто красивая вещь!» - стоял в голове укоризненный голос Томаса. – «Я с тобой, но я одинок…». «Ты всегда был одинок со мной. Ты любил меня, искренне, не понимая этого, а я, старый дурак, не придавал этому значения… Ты всегда ко мне тянулся, а я пинал, гнал от себя…». Он припомнил немного грустный взгляд юноши, наверное, он только в обществе араба был таким развратным, заносчивым. А вдруг он по ночам в подушку плакал? Ну, он же не девчонка, чтоб реветь… А вдруг? Столько несправедливых обид и оскорблений Томас натерпелся. И ушёл красиво… Хотя… только сейчас араб понял, осенившая его мысль заставила вскочить с постели. Как же он сразу не понял?! Ведь Томас не так просто с Дитером спал! Наверняка, не дождавшись взаимности от араба, он бросился в объятия первого встречного…
Аль Фарук крикнул Юсуфа.
- Вы звали, господин?
- Да. Найди его, Юсуф. Я хочу, чтобы ты нашёл Томаса. Скажи мне, где он, и я поеду за ним.
- Но, господин, не Вы ли приказали выгнать его? – Недоумевал слуга.
- Я люблю его, Юсуф. Верни его, слышишь?!
- Да, господин, Вам стоит только приказать.
Он вышел из комнаты, а араб подошёл к окну, глядя на луну. Спать совсем не хотелось. Откуда Али Мамеду было знать, что сейчас Томас спит, и во сне нежится в его объятиях, и что в этот, ещё не наступивший день, Дитер выставит несчастного на улицу?
А пока мальчик крепко спал, и в сновидении своём он опять стоял посреди огромной залы во тьме, ощущая на коже тёплые руки араба. И лунный свет, лившийся в окно, ласкал его ресницы.
Аль Фаруку же было не до сна, он всю ночь напролёт просидел в комнате Томаса. Луна скрылась за деревьями, в прозрачную тишину влился мрак, а араб всё сидел, и в ушах звучал шелковистый, как летний ветерок, голосок Томаса. С этой ночи Али Мамед лишился сна и покоя…
*           *           *
…Томас сидел на постели в номере гостиницы. Он обнял подушку, уткнулся в неё носом, снова и снова переживая боль и унижение, перенесённые совсем недавно. Что безразличие араба или безжалостная грубость по сравнению с ЭТИМ? Мальчик потерял семью. Вернее, семья отказалась от него…
Юноша, как и планировал, отправился в гости к родителям, желая навестить их и просто развеяться.
Он гнал машину в сторону родного города, с нетерпением ожидая встречи с роднёй. Перед глазами всплывало детство, проведённое в маленьком доме бедного квартала. Томимый ожиданием, он въехал в знакомый двор. Здесь не изменилось абсолютно ничего: на окнах висели те же занавески, в подъезде так же пахло сыростью, всё, как обычно.
Его хорошо встретили – родители соскучились по своему птенчику. Так было в первые минуты встречи. Но вот наличие дорогой одежды, золотых украшений и роскошной машины заставили отца усомниться в сыне.
- Том, ты прожил в Берлине чуть больше года, перешёл на второй курс. Ты всё время жаловался на нехватку денег… Но на поверку выходит, что ты увешан золотом, как рождественская ёлка! – Томас открыл, было, рот. – Не перебивай! Откуда ты всё это взял?
- Я это заработал. А машина – это подарок… - Ляпнул Томас.
- Подарок? Интересно, за какие такие заслуги? – Отец, отличавшийся буйным характером, уже не мог остановиться.
- Знаешь, отец, я вас очень люблю и уважаю, но я не позволю разговаривать с собой в подобном тоне! Я весь этот год помогал вам, как только мог!
- Да, твоя помощь неоценима! – Насмешливо ответил отец. – Нам ты крохи присылал, а сам всё это время как сыр в масле катался! Ты нагло лгал нам!
- Неправда!!! Ты не знаешь, как я жил! Не знаешь, какие долги висели на мне! меня едва не убили! Если бы не Родригез…
- Кто??? – Отец Томаса пошатнулся, имя Луиса гремело далеко за пределами столицы. – Луис Родригез? Первый сутенёр Берлина? Боже, мой сын стал шлюхой!
- Это не так!..- Отчаялся мальчик. – Он дал мне работу…
- Прочь отсюда! Позор на мою голову!!! Ты не сын мне более!
Юноша в порыве гнева выскочил из квартиры, не обращая внимания на окликнувшую его мать. Он запрыгнул в машину и резко дал по газам…
И теперь он сидел в номере, вспоминая все несчастья, выпавшие ему за этот год. Жизнь казалась никчёмной. Он никому не нужен, жить не зачем и не для кого… все его только пинают, унижают, пользуются им… он всхлипнул.
Из плена грустных мыслей его освободил телевизор, о котором он забыл. А на канале начались новости, репортаж был из Эмиратов.
- Сегодня началась реконструкция одного из крупнейших нефтеперерабатывающих заводов, принадлежащего известному шейху Али Мамеду аль Фаруку. Напомним, что завод полностью сгорел во время аварии минувшей осенью из-за взрыва. Причиной была молния, по прихоти природы попавшая в одно из хранилищ нефти. В гигантском пожаре погибли несколько сотен человек, семьям погибших была выплачена приличная компенсация. Сумма убытков не поддаётся описанию, но господин Фарук рискнул восстановить предприятие и заключил с одним из немецких концернов договор на поставку техники к месту строительства…
Томас, забыв обо всех невзгодах, смотрел на экран. А там показывали интервью с Али Мамедом. Юноша весь напрягся, вслушиваясь в речь араба, в его знакомое лицо… Так вот в чём причина того, что аль Фарук так резко отстранился от него! У араба предприятие погибло, а он… вместо поддержки ударил в спину, по первому зову в чужую постель побежал!
Юноша совсем сник. Только сейчас до него дошло, что он не на шутку любит зрелого араба. Вот почему его так тянуло к этому сильному мужчине, вот причина его скуки во время отсутствия Али Мамеда. Недаром он так тянулся к Фаруку, и вот почему насолил ему, завязав интрижку с дизайнером! Мальчик влюбился в Али Мамеда, а, не дождавшись ответных чувств, излил чашу своей любви на другого… только вот любовь эта пропала даром, не дав ростков взаимности… Томас растянулся на постели, уткнулся носом в подушку и заплакал. Как глупо он упустил, возможно, то счастье, что искал всю жизнь!
- Прости меня, Али! Ради всего святого, прости! – Шептал он в тишину, и его рыданиям вторила пустота в душе. – Я так тебя люблю! Судьба так сильно отхлестала тебя, а я вместо того, чтоб поддержать, ударил в спину… Али…
Он ещё долго не мог успокоиться, не в состоянии простить себе проявленной по отношению к Дитеру слабости. Теперь он не увидит своего Али. НИКОГДА.
Откуда было Томасу знать, что Юсуф по приказанию Али Мамеда ищет его по всему Берлину? Успокоившись, парень пришёл к выводу, что жизнь его не удалась. Счастье его утекло, словно вода сквозь пальцы. Ждать от жизни больше нечего…
Тут его осенила мысль. Ведь есть ещё шанс встретить Али Мамеда, и поговорить с ним. Но будет ли араб его слушать? Попытаться стоило.
Так, где чаще всего бывал аль Фарук? Конечно, в клубах. Но если Томас будет посещать клубы в поисках араба, то денег у него надолго не хватит… а вот если устроиться в ночной клуб на работу… например, к Луису. Ведь они с Али Мамедом друзья. Томас утёр слёзы, и улёгся в постель, полный решимости пойти на следующий день в «Бархат», и попытаться устроиться туда на работу.
Лёжа в постели ранним утром, он ещё раз всё взвесил. Идея устроиться на работу в «Голубую бездну», принадлежавшую Али Мамеду, отпала сразу по причине абсурдности. Во-первых, его там все знают, как близкого друга аль Фарука. Во-вторых, как отреагирует Али Мамед на его появление в «Бездне» в качестве штатного работника, ещё неизвестно. Араб не простил ему измены, и испытывать судьбу лишний раз не стоило. Вдруг его взбесит факт, что мальчик попытается устроиться к нему в клуб?
Оставался ещё один вариант: «Бархат» Родригеза. Луис говорил, что мальчик может рассчитывать на его помощь. Наверняка Лу возьмёт его к себе. К тому же они с арабом друзья, и аль Фарук навещал иногда заведение Родригеза. Настал час просить о помощи Всемогущего Лу.
Только вот мальчика ожидал неприятный сюрприз. Едва он поднялся по лестнице на второй этаж клуба, и вошёл в кабинет, как был разочарован. Оказалось, что Луис уехал в отпуск, и вместо него всеми делами управлял его заместитель – не очень приятного вида полноватый ариец лет сорока. Он весьма мрачно окинул взглядом вошедшего в кабинет мальчика. Такие красавчики часто приходили в клуб, но толку от них было мало.
- Что Вы хотели? – Со скучающим видом спросил он Томаса, предугадывая его ответ.
- Я… мне нужен господин Родригез…
- Его нет сейчас, он в отпуске, и я вместо него. Итак, что Вы хотели?
- Мне нужна работа в этом клубе…
- Всем нужна, но не все могут с ней справиться, - Подавил зевок мужчина.
- Вы не поняли… - Мальчик замялся. – Я не хочу быть слащавой шлюшкой, их у вас и без меня хватает. Мне нужно что-то посерьёзнее… Господин Родригез говорил, что я могу рассчитывать на его помощь…
- Правда? – Поднял брови заместитель. – Мне очень жаль, но господин Родригез не оставлял мне распоряжений насчёт Вас лично.
- Вряд ли он ждал меня так скоро. – Пробормотал мальчишка себе под нос, а вслух продолжил. – Ну, позвоните ему, скажите, что пришёл Томас, он меня знает и помнит. Такое не забыть, он меня от смерти спас, к тому же, я часто приходил сюда с его другом и компаньоном… Я не лгу Вам… Позвоните, Вам же ничего не стоит мои слова проверить…
- Так тебя Том зовут? – Помолчав, задумчиво протянул мужчина, с интересом рассматривая мальчика. Звонить он, конечно, никуда не собирался: Лу запретил тревожить его по пустякам. Заместитель взглянул в карие глаза юноши – парень явно говорил правду. Как бы потом от Лу не влетело… - Что же мне с тобой делать? Ты хорошенький, но вы, сладкие, только на одно годитесь…
- Я не такой, как все! – Отчаялся парень. Он во что бы то ни стало должен получить место в клубе. – Пожалуйста! Я способный! Ну, чем я хуже других? Дайте мне шанс, я не разочарую Вас!
- Хорошо, - Улыбнулся мужчина, оценивая Томаса. – В шлюшки ты не хочешь… Что же мне с тобой делать?.. Есть у меня одна вакансия, но вот справишься ли ты?
- Просто скажите, что нужно делать.
- Просто сказать… - Задумался заместитель. – Мне на второй этаж, в казино, нужен такой вот, как ты, красавчик, богатых клиентов раскошеливать. Не бойся, спать тебе с ними не придётся. Твоя задача сделать так, чтобы они как можно больше денег оставили в казино, либо в примыкающем баре. Справишься?
- Справлюсь. – Храбро ответил Томас, а сердце защемило в груди от страха, такого он ещё не делал. – Я схватываю налету.
- Очень хорошо. Иди сейчас к секретарю, она тебя оформит. Работаешь с сегодняшнего дня. Хочешь, сиди тут, если есть дела, можешь идти, но не опаздывай. Твоя смена начинается в восемь. Всё понял? Вопросы есть?.. Вопросов нет. Свободен!
Томас, не веря в произошедшее, выскочил из кабинета. Он получил работу в клубе!!! Теперь главное – не потерять её. Он не поехал в отель, а остался в «Бархате», познакомился с персоналом, осмотрел новое место работы…
Он старался изо всех сил, усмиряя свой капризный нрав. За всё время ни разу не опоздал на работу, относился ответственно к своей должности, и коллеги по работе уважали и любили несчастного мальчика, рано оставшегося сиротой. Ведь, когда его спрашивали о родителях, Томас всегда отвечал одно и то же: «Они погибли в автокатастрофе, когда мне было пять лет».
С тех пор, как отец сгоряча выгнал своего сына, юноша ни разу не писал им, не звонил и не приезжал. Он был слишком горд для этого. Конечно, он не знал, что отец потом, позже, отчаялся и пожалел о своём поступке. Он прекрасно понял, что на панель его сына погнала нужда, и отчасти в ней виноват был сам глава семьи: большую часть скопленных денег он потерял, купив акции нерентабельной компании… И сын, когда подрос и возмужал, понял, что в родном городе ждать нечего. И поехал искать счастья в столицу. Он учился, пытался заработать, большую часть денег отсылал своей семье… Видно, пошло не всё так гладко, как Томас планировал. Теперь отец понял, что надо было бы отнестись к сыну с большим пониманием. Он с радостью бы сам к нему поехал просить прощения, но где же искать Томаса в таком большом городе? Сожаления в содеянном подорвали здоровье отца. Но сделанного не воротишь. Мальчик не звонил, не писал, не появлялся дома больше никогда…
Заместитель Луиса нарадоваться не мог на новенького мальчика – он настолько хорошо справлялся с обязанностями, умело раскошеливая посетителей, что мужчина не выдержал, и выплатил ему денежную премию. Ещё ему нравился стиль Томаса одеваться, юноша знал толк в одежде, одеваясь в лучших магазинах (его жалование это позволяло, а деньги Али он не трогал). Естественно, посетители элитного клуба также заметили грациозного, обтянутого в вещи от лучших модельеров, такого неприступного, прекрасного, как полуночная звезда в небе, красавца. Многие желали угостить его в баре, испытать судьбу в рулетку, чтобы блеснуть перед юношей своей щедростью. Томас благосклонно позволял угостить себя, участвовал во время игры в казино, но никогда не позволял лапать себя, и никогда не ходил на свидания с клиентами. Он вёл себя, как неприступное, холодное существо, но никто не догадывался, что он тайком оглядывал огромный зал в поисках только одного мужчины. Только ЕГО он здесь ждал, только С НИМ он поедет хоть на край света, только ЕМУ готов отдаться. Но, не находя в толпе араба, он придавал лицу надменное выражение, и опускал пушистые ресницы, опуская взгляд в пол, пряча невыносимую боль, терзавшую сердце и душу. И это было невыносимо. Юноша начал приходить в отчаяние. План не сработал.
Да и не знал он, что Али Мамеду не до клубов – того не было в городе. Араб улетел в Эмираты, чтобы лично контролировать реконструкцию предприятия. И только Юсуф, как верный пёс, рыскал по всему городу, ища мальчика, не подозревая, что он почти под самым носом. Юсуфу даже в голову не пришло искать Томаса в клубе Родригеза. Арабский слуга слишком плохо знал бывшего любовника своего господина, и сосредоточил поиски на торговых точках, дешёвых кафе и третьесортных борделях…

Закончилась благоухающая весна, уступив место жаркому лету. Палящее солнце немилосердно палило землю, и спасение от жары было лишь в ночной прохладе, в тусклом свете далёких звёзд. Только они были свидетелями душевной боли Томаса, которая ежечасно, ежеминутно  жгла, палила, грызла юное сердце ранимого юноши.
Работал мальчик уже на автопилоте, просто приходил, отрабатывал смену, и ехал в отель. Квартиру он так и не снял. Да и зачем? Для чего? Для кого? Он совсем замкнулся в себе, переживая боль в гордом одиночестве, жалея о содеянном. Он уже перестал питать надежду на встречу с Али Мамедом. Работал лишь для того, чтобы не думать. Вообще ни о чём…

Тёплым июньским вечером Всемогущий Лу приехал в свой клуб, надо было принять дела у заместителя. Родригез получил полный отчёт, все документы, поблагодарил своего помощника, и сел в своё кресло за столом, с удовольствием откинувшись на спинку. Он потягивал кофе, принесённый секретарём, и изучал финансовые распечатки. Он закурил любимую сигару, и расслабился, разглядывая картину с пейзажем на стене. Затем, поднявшись, решил пройтись по клубу, пока он не начал работу.
Он заглянул в ресторан, сделал пару замечаний официанткам, прошёлся по бару, заглянул и в казино на втором этаже. Каково же было его удивление, когда он обнаружил там же сидящего за барной стойкой Томаса.
- Эй, привет, что ты тут делаешь? - Родригез сел рядом с ним. – У нас пока закрыто…
- Знаю, я же здесь работаю, ты, помнится, мне предлагал…
- Помню, помню, - Луис улыбнулся. – Как у тебя дела?
- Хуже уже некуда. – Упавшим голосом ответил юноша, разглядывая сок в стакане.
- Поговорить хочешь? – Немного погодя спросил Луис, вспоминая свой последний разговор с арабом.
- Хочу.
- Идём, - Родригез увлёк его в кабинет. Томасу принесли кофе, и Лу налил ему немного виски. – Выпей, легче станет. Рассказывай, что у тебя?
Юноша, поморщившись, выпил предложенный стакан, и спиртное, обжигая горло, разлилось теплом по всему телу. Организм, бывший долгое время в напряжении, не выдержал. Юноша не смог сдержать душивших его рыданий, и уронил голову на руки, напугав Луиса.
- Эй, да что с тобой такое?! – Он опять, как когда-то, подал мальчику носовой платок. – Прекрати, слышишь?.. ну, всё уже, успокойся… Том, ты же не девчонка!
С трудом успокоившись, Томас рассказал ему обо всех своих злоключениях. Луис слушал его, не прерывая рассказ, лишь то и дело затягивался сигарой.
- Лу, на тебя вся надежда! Помоги!.. – Мальчик умоляюще на него смотрел. – Я знаю, ты можешь, ведь вы с Али друзья…
- Погоди, Том, дай подумать. – Какое-то время Родригез сидел, окутанный сигарным дымом, мальчик же, выплеснув свои переживания, накинулся на кофе. Наконец, Луис заговорил. – Ты правильно сделал, что ко мне пришёл. Увольнять я тебя не собираюсь, мой зам на тебя нахвалиться не мог, тобой все довольны. Но что ещё ты от меня хочешь?
- Помоги с Али Мамедом встретиться.
- Даже так? – Луис опять задумался. – А ты уверен, что ОН этого хочет? Томас совсем сник, на глаза навернулись слёзы.
- Тогда мне только одно остаётся. – Решительно прошептал он. – Без него я жить не буду… зачем я только на твоё предложение согласился? Жил бы сейчас спокойно…
Луис понял, что ляпнул лишнее. Он с удивлением разглядывал сидевшего напротив него мальчика. Разве можно было предположить, что этот строптивец, каким был раньше Томас, способен на такие сильные чувства. Родригез внимательно смотрел на мальчика – тот заметно похудел, осунулся, на лице оставили отпечаток бессонные сутки. Похоже, совсем парнишка голову потерял…
- Уверен?.. Ну, не переживай ты так! Я только варианты рассматриваю. Ох, что же мне с тобой делать, а?.. Погоди-ка.
Он поднял телефонную трубку, и набрал номер в поместье Али Мамеда.
- Добрый день. Вас беспокоит господин Родригез. Мне необходимо поговорить с господином Фаруком… - Томас видел, как помрачнело лицо Луиса. – Ах, вот как. А связаться с ним нельзя?.. А когда лучше позвонить?.. Хорошо, спасибо.
- Лу, не молчи…
- Ну, что мне тебе сказать? – Родригез положил трубку на рычаг. – Фарука нет в Германии, он сейчас в Эмиратах контролирует строительство завода. Вернётся не раньше осени…
- А ему самому позвонить нельзя?
- К сожалению, нет. Он просил его не беспокоить, к тому же номер в Эмиратах мне не дали… да ты и сам всё слышал. – Мальчик пришёл в полное отчаяние, побледнев, он попытался унять дрожь. – Том, не переживай так. Давай мы с тобой договоримся. Ты будешь работать в клубе, ну а вот жить переедешь ко мне.
- Зачем это? – Шёпотом спросил мальчик.
- Чтобы ты был у меня на глазах. Я не хочу, чтобы ты что-нибудь с собой сделал. А теперь успокойся, умойся, и поезжай домой. Я даю тебе выходной…
- Нет, не надо, - Мотнул головой юноша, поднимаясь. – Я тогда совсем с ума сойду… я работать пойду.
- Хорошо… - Лу тоже поднялся, и обнял юношу. Так, как обнимают младшего брата, мальчик тут же к нему прижался, ища поддержки. - Да, и вот ещё что: будут приставать, или куда затаскивать, сразу говори мне, я разберусь. Иди.
Томас, кивнув в ответ, вышел из кабинета. Отчаяние тяжким грузом лежало на душе, не давало свободно дышать, воздушный замок рассыпался в прах…

Луис же остался в кабинете, он ещё долго сидел, задумавшись. История юноши задела его за живое, он решил помочь Томасу.
А мальчик выполнил поставленное условие, и переехал в квартиру к Родригезу. Это, хоть и не очень, но пошло на пользу. Юноша отвлёкся от мрачных мыслей, они каждую свободную минуту проводили с Луисом за беседами, сутенёр постоянно находил повод поговорить – лишь бы только мальчишка в себе не замыкался. Задумчивый, мрачный вид Томаса пугал Родригеза: мало ли что он там удумает! Вдруг в петлю залезет? И поэтому Лу прилагал все усилия к тому, чтобы Томас всегда был на глазах. Медленно ползли дни, ещё медленней одинокие ночи, и мальчик с нетерпением и страхом ждал осени. Он не пропускал ни одного выпуска новостей, но про Али Мамеда больше не говорили. Страдалец был благодарен Луису за приют. Положительной стороной в Родригезе было так же и то, что он ни разу не посягнул на мальчика, пытаясь поддержать его только разговорами.

16

Наступил венец лета, жара не спадала. Казалось, природа пыталась извиниться за зимнюю стужу, согревая солнечными лучами землю.
Юсуф уже потерял надежду найти мальчишку – тот словно сквозь землю провалился. Больше всего пугало араба то, что юноша мог уехать из города совсем. А это было нежелательно. Да и обыскать весь город Юсуф в одиночку тоже не мог.
Его осенила мысль. А ведь можно попросить помощи у Родригеза! И как он раньше не догадался? У этого сутенёра огромная агентурная сеть, и ему не составит труда прочесать весь город за пару дней…
Не раздумывая слишком долго, Юсуф взял телефон и набрал номер «Бархата».
- Родригез слушает, - Раздался на другом конце приятный голос.
- Добрый вечер, - Начал Юсуф. – Вас беспокоит помощник господина Фарука, моё имя Юсуф.
- Рад познакомиться, что Вы хотите?
- Буду краток: мне нужна Ваша помощь. – На мгновение Юсуф задумался. – Но это не телефонный разговор…
- Хорошо, мы можем встретиться. Приезжайте в мой клуб, если я смогу Вам помочь, буду только рад.
- Спасибо. Я заеду к Вам сегодня.
Через пару часов араб поднимался по лестнице, направляясь к кабинету Луиса. Тот его уже ждал.
- Чем могу помочь доверенному лицу господина Али Мамеда? – Любезно улыбнулся сутенёр.
- Дело очень и очень деликатное. – Приняв предложение, Юсуф присел в кресло. – Мой господин отдал мне распоряжение. Я должен его выполнить. Много лет я служу ему верой и правдой, и если я не выполню его приказ, это будет подобно предательству, я потеряю своё достоинство, все будут говорить «Юсуф не способен верно служить»…
- А можно поинтересоваться, что за задание Вам дал господин Фарук? – Недоуменно приподнял брови Луис.
- Да, конечно. – Араб вздохнул. – Он дал распоряжение найти Томаса. Помните, тот парень, которого Вы для него нашли. Но я не в силах охватить поисками весь город… Прошу: помогите его найти! Мой господин влюбился в него… и пожалел о своём решении, принятом сгоряча…
Луис с неподдельным удивлением воззрился на араба, глядя на его расстроенный вид. Он откинулся в кресле, пытаясь переварить полученную информацию. Потом встал, налил вина себе и Юсуфу, и вернулся в кресло. Закурил сигару.
- Знаете, Юсуф, я не буду помогать Вам в поисках Томаса.
- Но, господин Родригез, - Похолодел араб. – Я… я ДОЛЖЕН выполнить приказ господина… я весь город обыскал, мальчишки нигде нет… Прошу Вас, помогите! Я заплачУ, если надо…
- Не надо мне платить. Весь город, говорите, обыскали? – Усмехнулся Луис. – Плохо Вы искали, и не там, где надо. Я не буду искать Томаса. По той причине, что искать его не нужно: он работает у меня в клубе. А точнее, в казино. Прошу убедиться.
Родригез нажал кнопку на пульте, лежавшем на столе. На одной из стен отъехала в сторону неприметная с первого взгляда панель. За ней располагались десять мониторов. Луис увеличил изображение на одном из них. Юсуф не смог сдержать возгласа удивления, когда увидел Томаса, сидевшего в баре. Мальчик занял там выжидательную позицию, высматривая толстосума.
- Господин Родригез, Вы мой спаситель! – Воскликнул слуга. – Но, скажите, чем он занимается?
- Ну, он, как бы вернее выразиться, стимулирует у клиентов желание тратить денег больше, чем они планировали.
- А он… он спит с ними?
- Что Вы, нет! Это категорически запрещено! Да он и сам попросился на эту должность. Том с самого начала не захотел быть мальчиком для сексуальных утех. Кстати, он очень ответственный, хороший работник, я им доволен.
- О, - Улыбнулся Юсуф. – Я знаю его и с другой стороны…
- Вы просто не знаете фундамента всей проблемы, - Деликатно осадил собеседника Лу.
- Может, Вы и правы. С Вашего позволения я позвоню. – Араб связался с Али Мамедом, и сообщил, что он нашёл мальчика. Несколько минут Луис курил и слушал арабскую речь. – Мой господин просит задержать Томаса здесь, хотя бы на пару дней.
- Не проблема, - Улыбнулся Лу. – Он под моим контролем круглые сутки. Не беспокойтесь, никуда он не денется…
- Да, и ещё: не говорите ему ни о чём.
- Хорошо.
Юсуф вышел из кабинета, распрощавшись с Луисом. Араб направился в зал, где располагалось казино. Он получил от аль Фарука распоряжение глаз с мальчика не спускать, но так, чтобы Томас его не видел. Родригез также был в курсе этого, но Томасу он ничего говорить не стал – мальчик и так был на пределе, и такой новости он не перенесёт. Он столько пережил, пусть приезд Али Мамеда будет для него приятным сюрпризом…

Получив от Юсуфа радостную новость, Али Мамед отдал приказ готовить к вылету самолёт. Поскорей бы уже добраться до Берлина! Он был рад, и взволнован одновременно. Так хотелось вновь прижать к груди это ставшее самым дорогим в жизни существо! Но, с другой стороны, перед глазами стоял печальный взгляд Томаса. Араб так несправедливо с ним обошёлся, вдруг мальчик оттолкнёт его?.. даже подумать страшно… Полный решимости, аль Фарук готовился к отлёту…

 А Томас, не подозревая ни о чём, что происходило вокруг него, отработал смену и вернулся домой к Луису. Исполняя распоряжение Родригеза, на завтрак мальчику подали тёплый травяной чай с успокаивающим эффектом. Парень уже несколько суток к ряду не спал, и сутенёр начал волноваться.
Осушив чашку, Томас решил прилечь, и не заметил, как уснул… Он стоял в гостиной поместья Фарука. Устланный коврами пол, обитые тканью стены, тяжёлые занавеси, роскошная мебель – всё как всегда. Несмотря на тёплый день, в камине горел огонь. Юноша прищурился – яркое солнце, светившее в окна, слепило глаза. Тут он услышал шаги за спиной и обернулся. В дверях стоял Али Мамед. Тело араба скрывал богатый цветастый халат и дорогие брюки. Аль Фарук улыбался, и блеск бриллиантовой серьги вторил его радости, на тонких пальцах сверкали перстни. Он немного грустно и нежно смотрел на Томаса.
- Али, - прошептал юноша во сне. – Прости меня…
- Вставай, Том, - Сделал знак рукой Али Мамед. – Ты на работу опоздаешь…
Томас вскочил как встрёпанный – в дверях спальни стоял Луис. Родригез, печально покачав головой, вышел из комнаты.
Разочарованно вздохнув, мальчик растянулся на постели, уткнувшись лицом в подушку, пытаясь прийти в себя. Он едва не заплакал от обиды  - всего лишь сон! А ведь мальчик мог поклясться, что ощущал аромат благовоний, источаемый телом араба! Мальчику показалось, что он был во сне с Али Мамедом всего пару минут, а на самом деле он проспал до самого вечера, он чувствовал себя вполне отдохнувшим, но вот груз на душе стал ещё тяжелее.
Юноша быстро собрался и вместе с Родригезом поехал в «Бархат».
Вечер начался, как обычно – ничто не предвещало неприятностей. Это был обычный конец недели, и в клуб съезжались бизнесмены и руководители крупных офисов, чтобы отдохнуть, и сбросить груз проблем, накопившихся за неделю. Начинались выходные…
Мальчик сидел в баре, выискивая очередную жертву своих умелых чар. Каково же было его удивление, когда к стойке подошёл Дитер. Он был в дорогом костюме, и зачем-то нацепил на нос солнцезащитные очки. Сняв их, он заказал выпивку, хотя, если судить по его кривоватым глазам, он уже изрядно напробовался. Глянув вбок, он наткнулся взглядом на юношу. Усмехнувшись, залпом осушил стакан и повернулся к нему.
- Цыпа, иди сюда, развлеки папочку, - насмешливо позвал он мальчика. Томас, стараясь уйти от нежелательного контакта, ретировался в туалет. Болен, подстрекаемый кипевшим в крови алкоголем, не вполне твёрдым шагом последовал за своей жертвой. – От меня не убежишь!
- Отвали, тварь! – Крикнул мальчик, прижатый дизайнером к холодному кафелю стены. – Мразь! Мало тебе прошлого раза, опять с грязью мешать меня пришёл?!
- Какие мы сердитые! Помниться, было время, когда ты лебезил передо мной. Может, встанешь на колени, и вспомнишь те времена?
- Да пошёл ты! – Мальчик плюнул ему в лицо. Он пытался вырваться, но Болен крепко держал его за запястья, оставляя на них синяки. Придя в гнев, он ударил мальчика по лицу, к счастью, не сильно.
- Будь со мной поласковей, шлюха!.. – Ответом был сильный удар между ног. Дитер согнулся пополам от боли, а Томас, освободившись от его стальной хватки, улизнул в игорный зал. Там его ждал ещё один неприятный сюрприз: между столиков прогуливался Отто-Бульдог. Кстати, Отто полностью оправдывал свою кличку: небольшой рост, огромная челюсть и злобные маленькие глазки. И неизменная короткая стрижка. Он так же заметил Томаса, и, не скрывая кровожадного взгляда, направился к нему. Юноша оценивая ситуацию, обернулся назад. Болен уже вышел из туалета, и тоже направлялся к нему…
Сердце защемило, но мальчик постарался не показывать своего страха. Он смело взглянул в глаза ухмылявшегося Бульдога, а тот подошёл почти вплотную.
- Что, испугался? – С вызовом спросил Отто. – Правильно, меня надо бояться! Давно я тебя не видел, помниться, мы так и не закончили последний разговор…
- Проваливай отсюда, - Прошипел мальчик, сохраняя невозмутимое выражение лица. – Пока я охрану не позвал!
- А что мне твоя охрана? Я замочу тебя раньше, чем она сбежится на твой зов! Я бы на твоём месте не дёргался!
-  Ты не на моём месте…
- Ну, естественно, - Ощерился Бульдог. – Куда мне до тебя! Ты такая дорогая шлюшка!
Дитер, подойдя, услышал их «любезную» беседу, и вклинился в разговор.
- Эй, я первый его снял! Вставай в очередь!
Бульдог, повернув голову, уставился на Дитера, как на нечто малоприятное.
- За ним должок! Как только он мне его отдаст, делай с ним, что хочешь! Не нравится – вали отсюда, я тебя не держу!
Томас стоял между ними, пытаясь сообразить, что предпринять. Звать охрану или пытаться убежать бесполезно – Отто просто его убьет. Чёрт, что он с Дитером в туалете не остался?! По сравнению с Бульдогом Болен был невинной овечкой.
Была ещё надежда, что происходящее увидит Луис – у него весь клуб под видеонаблюдением, но Лу был слишком занят с очередным клиентом, и ниша с мониторами была предусмотрительно закрыта. Охрана тоже не вмешается – вся сцена внешне выглядела вполне мирной, и не представляла никакой опасности – ну, говорят двое парней с мальчиком, ну, и что? – работа у него такая, клиентов завлекать.
Единственный, кто мог помочь Томасу, это Юсуф, но араб, исполняя приказ, прятался в толпе, оценивая увиденное.
- Вот уж нет! – Усмехнулся дизайнер. – Для начала я его отымею, и не надо со мной спорить!
- Даже так? Чёрт, как же нам поступить, а?.. – Демонстративно задумался Отто. – Проблема в том, что он мне деньги должен, и я не намерен больше ждать!..
- Хорошо, давай жребий бросим, - Предложил Дитер.
- Жребий?.. Не, давай лучше в картишки, - Отто огляделся. – Вон там есть свободный столик. Сыграем на этого красавца. Кто выиграет, тот и первый!
Фантазия Бульдога всегда отличалась извращённостью, но его идея Болену понравилась. Томас ужаснулся в душе – и ради этого чудовища он пожертвовал всем! Но таково  свойство алкоголя – под его действием всё самое гнилое в человеке всплывает на поверхность…
Дитер прижал парня к себе, небрежно положив руку ему на талию, и все втроём прошли к столику. Мальчику больше ничего не оставалось, как смирно сидеть и с ужасом ожидать своей участи. Выбирать не приходилось – при любом раскладе он попадёт в лапы Бульдога, и что тому в голову придёт, подумать страшно. Мысленно Томас начал молиться, с жизнью он уже распрощался, надеялся лишь, что смерть будет быстрой и безболезненной. Не думал он, что всё обернётся вот так.
Он просто сидел между двумя хищниками, жаждавшими растерзать свою жертву, и рассматривал золотой браслет на запястье – подарок Али Мамеда. «И что мне спокойно у него не жилось» - Сокрушённо думал он. Мальчик был настолько подавлен, что не замечал Юсуфа, крутившегося в опасной близости от их столика, не замечал араба и Дитер, увлечённый игрой и выпивкой.
Араб уже оценил степень опасности, продумал возможные варианты, и набрал номер Фарука.
- Господин, здесь два шакала вокруг Вашего мальчика крутятся. Они играют на него в карты. – Сообщил он. – В одиночку я ничего не смогу сделать. Может, стоит позвать охрану?
- Нет, Юсуф, шума не поднимай, я уже близко, - Ответил Али Мамед. – Только в крайнем случае! Том не должен пострадать! Если я не успею, зови Луиса!
- Да, господин! 

Кровь стучала в висках, на глаза предательски наворачивались слёзы. Томаса била не заметная со стороны, мелкая дрожь, руки стали холодны, как лёд – он видел, что, вопреки его надеждам, Бульдог выигрывал. Последняя надежда рухнула. А мальчик так надеялся, что Дитер одержит верх – от нетрезвого дизайнера был шанс сбежать.… Юноша мысленно попрощался с Али Мамедом и Луисом – возлюбленным и другом.
Мальчик медленно поднял глаза, и взору его предстал сам Али Мамед! Нет, это было не видение, араб был живой, настоящий, совсем рядом. Аль Фарук не успел переодеться после прилёта, и приехал в клуб в том, в чём был. В белом бурнусе, поверх которого красовалась накидка из золотистой органзы, на голову накинута белая гутра, камни в его перстнях возмущённо сверкали, преломляя яркий свет люстр зала. В глазах араба застыл гнев.
Рядом с Фаруком стоял Юсуф, и что-то быстро говорил ему на арабском языке, то и дело махая рукой в сторону мучителей юноши.
Араб подошёл ближе, глядя в упор на Томаса. В глазах юноши явственно читалось «Помоги…». Заметив подошедшего, Отто и Дитер прервали игру, Болен едва не поперхнулся, а Бульдог фыркнул:
- Ещё один желающий! Да, Том, ты невероятно популярен…
- Я хотел бы знать, что здесь происходит, - Холодно прервал его Али Мамед. – Я спрашиваю, кто дал вам право издеваться над моей собственностью?
Ответом было молчание.
- Вот этот безликий грозился его убить, господин, - Сообщил Юсуф, указав на Бульдога. Впервые в жизни Отто растерялся.
- Том, иди сюда, - Тоном, не терпящим возражений, позвал юношу араб.
Мальчик, не веря своим ушам, поднялся на ослабевших ногах, глядя в гневные глаза араба. Томас его не боялся – любая кара, назначенная Али Мамедом была ему не страшна – любовь к арабу преодолевала страх. Только бы он его забрал отсюда!
- Этот сопляк никуда не пойдёт! – Прошипел Бульдог. – Он мне деньги должен!..
- Да? Насколько я знаю, тебе уже всё вернули, - Спокойно ответил аль Фарук. – Том, мне тебя долго ждать?
- Куда?! А ну, сядь на место! – Возмутился Отто, видя, что Томас направился к арабу.
Мальчик подошёл к Али Мамеду, глядя в его жгучие, бездонные глаза. Сердце выстукивало непонятный сигнал, так хотелось к Али прикоснуться! Араб окинул его взглядом, и, нахмурившись, взял за руку. Он приподнял рукав рубашки Томаса, и заметил синяки на нежной коже – следы грубости Дитера. Прорычав что-то себе под нос, он выпустил из своих тёплых рук руку юноши.
- Отведи его в машину, - Повернулся Фарук к Юсуфу. – Ты знаешь, что нужно делать. – И Томас в сопровождении арабского слуги покинул клуб.
- Он уйдёт отсюда только через мой труп! – Отто запоздало дёрнулся, но вокруг стола выросли четверо охранников, демонстрируя оружие – спорить было бессмысленно.
- Что ж, - Злобно усмехнулся Фарук. – Ты сам выбрал свою судьбу!
Резко отвернувшись, он направился в кабинет Луиса. Протрезвевший в один момент Дитер покинул клуб, а Отто закончил вечер в баре – опять этот сопляк ускользнул от него!
Али Мамед поблагодарил Луиса за помощь, и отправился домой. Родригез опечалился – Томас был хорошим работником, но по просьбе аль Фарука пришлось его отпустить. Что же, мальчик заслужил хоть немного счастья.
- Жду Вас завтра на обед, - Улыбнулся на прощание араб.
- С радостью приму Ваше предложение!
На том и расстались. Фарук направился к выходу, сел в лимузин, и направился в поместье…

Юсуф вывел Томаса в сопровождении одного из охранников из клуба и усадил в машину. За всю дорогу мальчик не проронил ни слова, глядя на свои колени. Ему было абсолютно безразлично, куда и зачем его везут. Главное, что ему спасли жизнь, и он находится в несущейся сквозь ночь машине под надёжной охраной двух арабов.
Машина мягко въехала на подъездную дорожку. Двадцать минут – и вот он, огромный дом аль Фарука, ставший таким родным, уютным и неприступным! Повинуясь Юсуфу, юноша вышел из машины и направился вслед за ним. Крыльцо, яркий и уютный холл, лестница, коридор. Вот и конечная цель их пути – кабинет Али Мамеда.
- Посиди тут, - Сказал мальчику араб. – Скоро придёт господин, подожди его.
Юсуф вышел, оставив Томаса в полном одиночестве. Мальчик огляделся – всё осталось, как и прежде. Он сел на кожаный диван в ожидании Фарука и предался своим мыслям. Что было бы, если бы Али Мамед не подоспел вовремя? Юноша вздрогнул – можно сказать, ему повезло – у Бульдога явно были зверские планы: изнасиловали бы всей бандой, и бросили бы бездыханное тело в какую-нибудь водосточную канаву...

…Лимузин притормозил у подъезда. Фарук, выйдя из салона машины, направился в дом.
- Юсуф, где Том? – Бросил он на ходу, проходя мимо слуги, ждавшего его в холле.
- В Вашем кабинете, господин.
- Хорошо. Распорядись насчёт ужина.
Али Мамед поднялся на второй этаж, открыл дверь кабинета и тихо вошёл внутрь. Томас даже не шелохнулся – он сидел на диване, отстранённо глядя в одну точку. «Бедняга, он в сильнейшем шоке», - Сокрушённо подумал араб.
Аль Фарук не ошибся: предательство Дитера, ссора с семьёй, долгая разлука с Али Мамедом и бессонные ночи измотали мальчика, а опасность близкой смерти и неожиданное избавление оказались последней каплей. «Лишь бы он всё это выдержал и не лишился рассудка!» - Думал араб, с печалью глядя на юношу, и вспоминая рассказ Родригеза.
Али Мамед тихо подошёл к Томасу – никакой реакции.
- Всё хорошо, Том, - Араб по-отечески ласково провёл рукой по мягким волосам мальчика. – Теперь всё будет хорошо…
Он тяжело вздохнул, глядя на подавленного юношу. А Томас от его ласковых слов и ставшего родным голоса вышел из оцепенения. Он поднял взгляд на Али Мамеда, и, вдруг расплакавшись, упал перед ним на колени.
- Али, прости меня… - Шептал он на все лады, покрывая поцелуями его тёплые руки, орошая слезами драгоценные каменья в перстнях. – Прости за всё… прости… я на всё готов, только прости… не гони от себя…
Томас рыдал, как девчонка – вся накопившаяся в его душе боль нашла, наконец, выход и вырвалась наружу, освобождая от плена горя, печалей и страхов. Всё это уйдёт из его жизни навсегда, стоит только арабу смилостивиться над ним…
- Том, счастье моё, - Ласково и немного грустно произнёс Али Мамед. – Встань… Ну, вставай, радость моя… Это я должен просить у тебя прощения, из-за моей вспыльчивости ты едва не погиб! Я мог потерять тебя навсегда…
Он прижал к своей сильной груди поднявшегося Томаса. Юноша спрятал лицо в его белоснежной гутре, ниспадавшей на плечи и спину.
- Али, я искал тебя… я люблю тебя… не гони меня, Али…
- Я никуда тебя не прогоню, не бойся, - Али Мамед старался успокоить мальчика, гладя по волосам. – Успокойся, ты уже дома, всё закончилось. Я тоже тебя искал, Том. Где же ты прятался от меня, а? Любимый мой мальчик, душа моя…
Томас немного отстранился, и взглянул в блестевшие радостью тёмные глаза араба – Али Мамед, оказывается, тоже в него влюблён. Мальчик был в этом полностью уверен – любовь ощущалась в каждом слове, каждом движении Али Мамеда, в его интонации и взгляде.
- Али, я виноват, я причинил тебе столько боли…
- Душа моя, не казни себя, - Мягко перебил его араб. – Ты ни в чём не виноват. В конце концов, это я тебя спровоцировал, мне стоило быть более мягким и внимательным к тебе… А сейчас иди к себе, умойся, переоденься. Кое-что из одежды для тебя уже доставили. Я тоже пойду, переоденусь в домашнее, и мы с тобой поужинаем. Согласен?
- Али, но мне надо на работу, Луис ругаться будет, - Опомнился мальчик.
- В «Бархате» ты больше не работаешь, не беспокойся, - Ответил он на встревоженный взгляд возлюбленного. – Я только что говорил с Луисом, кстати, завтра он у нас ужинает. – Араб ласково вытер рукой остатки слёз со щёк юноши. – И хватит болтать! У нас впереди масса времени, а сейчас тебе необходимо поесть и отдохнуть. Марш умываться!
Томас обнял Али Мамеда, и подарил ему нежный поцелуй, наслаждаясь теплом его губ и ароматом благовоний, исходившим от его кожи. После чего ушёл в свою комнату.
На пороге мальчик замер – волной нахлынули воспоминания. Вот тут, на кровати, была его первая ночь с Фаруком и все последующие… а вот на том диване он переспал с Дитером, юноша поморщился от отвращения… и этот балдахин сделал Болен… мальчик улыбнулся, вспомнив, как их с арабом накрыли волны воздушной органзы… а там, на окне, он коротал время, ожидая араба в прошлом году, перед их самой бурной ночью…
Приятные воспоминания взяли верх. Юноша умылся и прилёг на мягкую кровать, по которой так долго скучал…

17

Али Мамед принял душ, надел тонкие брюки и шёлковый халат. Он решил зайти за Томасом, чтобы вместе спуститься в гостиную. Как только араб вошёл в его спальню, как понял, что несчастный мальчик крепко спит. Не посмев нарушить его сон, Фарук спустился на первый этаж. Подождал Томаса ещё немного. Но голод взял верх, и араб поужинал в гордом одиночестве. Затем приказал приготовить кальян, запретил слугам шуметь, и уединился в маленькой комнатке рядом со своей спальней. Расслабившись на шёлковых подушках, Али Мамед окутался ароматным дымом кальяна, думая о чём-то своём.
Таким его и застал Томас. Мальчик проспал почти три часа, чему очень удивился. Поняв, что ужин он пропустил, мальчик отправился на поиски Фарука.

Томас нерешительно вошёл в комнату. Услышав шорох, Али Мамед открыл глаза.
- Как ты меня нашёл?
- Юсуф сказал, что ты здесь… не ругай его, ладно? Он сказал, что ты любишь быть здесь один. – Робко произнес Томас.
- Для тебя я всегда найду время. Теперь. – Али Мамед улыбнулся, прищурив глаза. – Ты, верно, голоден? Ты так крепко заснул, что я не стал тебя будить.
- Немного, - Соврал Томас. – Спасибо тебе.
Али Мамед крикнул Юсуфа, и распорядился подать мальчику ужин. Не прошло и четверти часа, как маленький столик ломился от яств. Саид занял привычное место, чтобы прислужить мальчику за столом.
- Ты хоть немного отдохнул? – Араб выпустил облако дыма, нарушив молчание.
- Да, мне немного лучше.
Фарук кивнул.
- Садись, ешь. Потом поговорим. - Томас, сев за стол, ощутил дикий голод. Он отдал должное горячему овощному супу, ароматному мясу (он даже попросил у Саида добавки), закончив трапезу чаем и сладкими булочками. Когда юноша утолил голод, Саид быстро убрал со стола, оставив только блюдо со сладостями, и удалился. Араб с мальчиком опять остались одни. – А теперь садись, где тебе удобно, и рассказывай.
- Что рассказать? – Томас взял одну из подушек и устроился напротив араба.
- Да с самого начала, - Фарук глядел на него, прищурившись. Сквозь ресницы были видны искорки, прыгавшие в его глазах. – С тех пор, как в моём доме появился этот тарантул…
Мальчик, краснея от стыда за свои слабости, снедаемый сожалением о содеянном, откровенно рассказал обо всём без утайки. Араб, откинувшись на подушках, внимательно его слушал, выпуская изредка облачка ароматного дыма.
К концу своего повествования несчастный юноша уже не мог спокойно смотреть в глаза возлюбленного.
- Да, Том, печальная история, - Задумчиво протянул аль Фарук. – Странно, что ты на этого похотливого жеребца повёлся… я, когда узнал, очень удивился. Вся его сущность невооружённым глазом видна.
- Я… он был таким милым, всё время шутил, увивался за мной, а мне так не хватало ласки и понимания, - Почти прошептал Томас. – Я повёлся на это, поверил в его любовь, а на самом деле… - Комок подкатил к горлу, и юноша замолчал.
- Что ж, просто извлеки из этой истории урок. Тебе могут наговорить что угодно, но не всему же нужно верить! Если бы я не был столь сильно занят, я бы оградил тебя от твоей опрометчивости… - Араб немного помолчал, пуская дым. – И у этого неверного пса хватило наглости крутить шашни с моим любовником в моём же доме! Ты говорил, что он соблазнил тебя, давил на тебя…
- Не совсем… мою грудь разрывала любовь, но я не понимал этого, я тянулся к тебе, не понимая истинного к тебе чувства, ты же отгораживался от меня. Не найдя твоей взаимности, я кинулся в объятия другого, отдав ему всю любовь к тебе…
- Нет, радость моей жизни, - Мягко улыбнулся араб, и в его глазах сверкнула мудрость. – Ты всего лишь вылил дорогое вино в песок, не более… Это я виноват, я не отталкивал тебя, только оберегал тебя от случайных вспышек гнева, на меня свалилось столько неприятностей, что я боялся сорвать злость на тебе. Ты всегда был мне дорог, сначала я был горд красотой молодого любовника, потом твоей дружбой, а потом я понял, что потерял ценнейшее сокровище мира – твою любовь. Мой мальчик, бриллиант моей души, ты настоящий подарок Судьбы! И я благодарен ей за это. Твоя любовь как весенний ветерок, пробуждающий к жизни природу от зимнего сна…
Мальчик улыбнулся, и устроился на диванчике рядом с арабом, и они ещё долго говорили по душам. До тех пор, пока юноша не начал клевать носом, пригревшись рядом с сильным телом Али Мамеда.

Аль Фарук помог дойти ему до спальни,  раздеться и лечь. Томас уснул тут же, едва коснувшись головой подушки. Поцеловав его в лоб, араб ушёл к себе в покои – ему тоже не мешало хорошо отдохнуть…
Ночью Томаса разбудил шум летнего ливня, радостно шелестевшего присмиревшей листвой. На улице разлилась сплошная темень, смешиваясь с остатками неприятных сновидений. Мальчик не мог вспомнить, что ему приснилось, но стало страшно и неуютно.
Он выбрался из-под лёгкого одеяла, и направился к спальне араба. Конечно, аль Фарук не любил, когда ему кто-то мешал, но мальчик решил попробовать. Юноша тихо вошёл в комнату. Али Мамед спал на спине, одну руку он положил под голову, другую откинул на подушки. Томас помедлил, подкрался к кровати, и тихо залез под одеяло, свернувшись калачиком, и глядя на мощное тело араба. Поняв, что Али Мамед крепко спит, он положил голову любимому на грудь, обняв сильный торс. Аль Фарук обнял его во сне, что-то пробормотав на родном языке, но не проснулся. Юноша притих. В надёжных, сильных и нежных объятиях возлюбленного зловещий шум дождя превратился в весёлую трель летнего дождичка. Убаюканный его песней и мерным дыханием араба, Томас уснул, бродя по лабиринтам сновидений…
Утром Али Мамед проснулся раньше мальчика, вспоминая прошедшую ночь. Он несколько удивился, обнаружив под утро Томаса в своей постели, но это был приятный сюрприз, хотя сон мальчика сильно встревожил араба. Рассудок юноши выдержал пережитые испытания, но все его страхи нашли выход через его сновидения. Несчастный так громко стонал во сне, что-то бормотал, кого-то умолял его не трогать, звал Али Мамеда, в отчаянии прижимаясь к его груди, и плакал, что разбудил араба. Тот пытался успокоить юношу, гладил по волосам, шептал ласковые слова. Томас проснулся, вздрогнув, и снова уснул, укрытый от кошмаров в его объятиях.
Теперь аль Фарук смотрел на тихо посапывавшего Томаса и думал, нахмурив брови. Эти два подонка причинили его мальчику столько страданий…
Али Мамед осторожно поднялся, стараясь не разбудить юношу, накинул халат и вышел. Кликнув Юсуфа, он заперся с ним в кабинете.

Завтракали поздно – измученный кошмарами мальчик проснулся за полдень. На вопросы араба о его сновидении Томас не смог ничего сказать – он помнил только злобное лицо Бульдога.
- Ничего, мой мальчик, больше ты его не увидишь, обещаю! – Успокоил его Али Мамед.
Ближе к вечеру приехал Луис. Он привёз вещи юноши, хранившиеся до сих пор в его квартире. Он с улыбкой наблюдал за идиллией Томаса и Али Мамеда – вдвоём они сидели на диване, и мальчик нежился в объятиях араба.
- Да, Том, а помнишь, как ты боялся ехать в этот дом? – С усмешкой спросил он.
- Луи, но кто знал, что в этом доме я найду любовь своей жизни? – Мальчик улыбнулся, и подставил Али Мамеду губы для поцелуя, тот не отказал юноше в удовольствии, и накрыл его мягкие губы своими.
Обедали в весёлой обстановке, Родригез много шутил, чем развеселил мальчика, тот и не подозревал, что у Всемогущего Лу такой весёлый характер, да и Али Мамед от него не отставал. После трапезы устроились у камина. Луис курил любимые сигары, он хотел, было, извиниться перед Томасом за то, что упустил из виду происходившее с ним в клубе, но, заметив знак аль Фарука, сдержался.
- Чем Вы планируете заняться, Али? – Вместо этого спросил он.
- Надо заканчивать дела в Эмиратах. На следующей неделе открытие завода. – Тут он заметил, что Томас погрустнел. – Кстати, начинай собирать чемоданы, моё сокровище. Ты тоже едешь.
- Али, с тобой я готов хоть на край земли, хоть в рай, хоть в ад, только скажи! – Он взглянул в улыбавшиеся глаза аль Фарука.
- Ну, в ад мы другого кандидата найдём, а тебя приглашаю полюбоваться на мои родные места, где я вырос.- Он обнял Томаса, и глазами сделал предостережение Родригезу: «Молчи!». – Но не оттягивай сборы, мы вылетаем завтра утром.
Луис ещё немного посидел, и, сославшись на вечную занятость, уехал в клуб. У него были кое-какие дела с Юсуфом.

Частный самолёт, разогнавшись, оторвался от земли, и стремительно начал набирать высоту, унося Томаса от всех ужасов последних дней. Он смотрел, как Берлин скрывается за сенью облаков, которые проносились под брюхом самолёта…
Мальчик проспал почти всё время полёта, уютно устроившись на плече Али Мамеда. Араб смотрел на спящего юношу, и улыбался. Наконец-то он, после стольких лет забот и одиночества, построив свою империю, заработав достаточно денег, нашёл то, чего ему не хватало – любовь. Сейчас, слушая мерное дыхание своего попутчика, аль Фарук был по-настоящему счастлив. Томас внёс в его жизнь гармонию, чистоту чувств, и нежность ласк, с шумом в неё ворвавшись. Али Мамед улыбнулся, припомнив тот день в прошлом году, когда к нему домой привезли перепуганного мальчика, вспомнил его затравленный взгляд во время завтрака, как он умолял сжалиться над ним. Томас был таким худеньким, и хрупким. Араб взглянул на юношу – он мало изменился, только волосы длиннее стали, да и тренажёрный зал немного укрепил его, но он не растерял юношеской грации и красоты – даже наоборот, юноша похорошел, расцвёл, превращаясь в умопомрачительной красоты мужчину. Мужчину, который готов отдать арабу всего себя, отвечая на его любовь.
Али Мамед не заметил, как сам заснул…

…Утром Томаса разбудил призыв, звучавший с минарета, призывавший людей на молитву. Он пошевелился, и поднял голову с груди спавшего Али Мамеда. Глянув в окно, где на небо поднималось сонное солнце, мальчик опять уснул. Проснулся он один, аль Фарук говорил в другой комнате по телефону.
- Да, Лу, спасибо!.. Обязательно передам!.. Да… скажи Юсуфу, чтобы ждал нас на следующей неделе… Нет, всё хорошо, просто боюсь, что бедняга не перенесёт жуткой жары… Да, до встречи!
Довольный, как кот, араб вошёл в спальню, и лёг рядом с улыбавшимся ему мальчиком.
- Ты давно проснулся? – Тихо спросил он.
- Да, надо было кое-что решить. – Аль Фарук убрал чёлку со лба возлюбленного. – Я говорил с Луисом, мой разговор не разбудил тебя? Кстати, Лу передавал тебе привет.
- Спасибо. Нет, ты не разбудил меня, я проснулся, потому что жутко по тебе соскучился. – Юноша провёл рукой по сильной груди араба, заглядывая ему в глаза.
- Том, я раньше не церемонился с тобой в постели…
- Али, дорогой, я хочу, чтобы ты по-прежнему мной повелевал, мне это нравилось, и я хочу испытывать это постоянно! – Мальчик легонько коснулся его губ. – Будь таким, как всегда! Мне нравится твоя сила, твоя необузданность, твой…
Он не успел договорить – Али Мамед припал к его губам в страстном поцелуе. Томас со стоном отдался во власть его рук, выгибаясь, закусывая губу от желания, клокотавшего во всём теле. Он так устал от одиночества, его снедала пустота, поселившаяся внутри, не дававшая покоя. И теперь он снова нежился под умелыми, опытными губами Али Мамеда, ласкавшими его нежную кожу. Юноша с упоением ласкал твёрдый член своего любовника.
- Том, - Али Мамед прервал поток ласк, изливаемый на кожу юноши. – Мы так долго не были вместе, наверное, тебе будет больно…
- Ничего, переживу, - Улыбнулся мальчик. – Возьми меня, Али.
Араб отдался в плен его смуглых бёдер, предварительно обработав Томаса и себя гелем, и осторожно протиснулся внутрь. Его дорогой мальчик болезненно застонал, максимально раздвигая бёдра, пытаясь облегчить свои страдания. Аль Фарук пытался не причинять ему лишней боли, он брал Томаса нежно, осторожно. Когда тело мальчика вспомнило его, и Томас привык к размеру его члена, Али Мамед немного усилил движения, вызывая стоны наслаждения.
Они занимались любовью почти всё утро, спешить было некуда, и они предавались ласкам друг друга, навёрстывая упущенное время. Томас нежился в объятиях Али Мамеда, возносясь к вершинам наслаждения, отвечая на его любовь и ласки. Откуда ему было знать, что такой нежный Али страшно отомстил за его страдания? Он сладко стонал под телом араба, даже не подозревая, что в офисе Дитера идёт обыск, и ему предъявлено обвинение в мошенничестве, и что в следствие последующих событий фирма его разорится. Не знал он, что и Отто-Бульдог, такой грозный с беззащитными студентами и продавщицами в магазинчиках, со слезами на глазах умолял Юсуфа сохранить ему жизнь. Верный слуга Али Мамеда, усмешнувшись в ответ, приказал бросить связанного бандита в клетку с тиграми, доставленными в клуб Родригеза якобы для вечернего выступления. Смерть Отто была такой же нелепой, как и вся его жизнь. Али Мамед всегда был спокойным человеком, за любовь и верность он отвечал лаской и наградами, но в гневе он был страшен…

Вот и всё. Наконец-то все дела решены, завод торжественно открыт, и Томас сидел в доме Али Мамеда в Абу-Даби, и с нетерпением ждал, когда же они полетят обратно в Берлин. Нестерпимая жара совершенно измотала парня.
А Али опять говорил по телефону с Луисом. Когда разговор закончился, Томас подошёл и обнял араба за талию.
- Али, вы с Лу так хорошо ладите. Вы не думали совместный бизнес открыть? Например, сеть клубов, можно было бы и не только в Европе это организовать.
- Да, Том, мы это и обсуждали. – Он поцеловал мальчика. – Кстати, я говорил со своим адвокатом. Ты будешь моим партнёром, и наследуешь мою империю в случае чего…
- Мне не нужна империя, мне нужен ты! – Он прижался к арабу. - Я люблю тебя, а не твои миллионы!
- Том, ты единственный наследник, смирись с этим. – Трагическим тоном ответил аль Фарук. – Я хочу, чтобы мой бизнес процветал, и ты единственный, кому я доверяю.
Так и получилось, что Томас, мальчик из бедной семьи, приехавший искать счастья в Берлин, едва сводя концы с концами, нашёл то, что искал. Али Мамед с Луисом организовали своё дело, в нём и Томасу нашлось место, и он был счастлив работать с такими партнёрами. По совету араба мальчик открыл счёт на имя своих родителей, и изрядно его пополнил. По настоянию араба он всё же съездил домой, но долго там не гостил – обида была ещё свежа…

Наступило осеннее утро. Мальчик нежился в постели, разглядывая спящего Али Мамеда. Красивое лицо араба хранило спокойное выражение, он чему-то улыбался во сне. Томас смотрел на него, и оценивал прожитый год. Он вспоминал свой приезд в Берлин, свою учёбу, знакомство с Лу, первую встречу с Али, их первую ночь… И тут юноша понял, что нашёл ответ на мучивший его вопрос – он понял, что такое любовь. Ведь это не просто чувства к другому человеку. Любовь бывает спокойной, размеренной, но она быстро умирает, а бывает страстной, пламенной, всеобъемлющей – как у них с Али. Но и та и другая любовь требует самопожертвования, взаимопонимания, любить – значит уметь понять, и простить. Нужно уметь мириться со слабостями своего возлюбленного, и принять его таким, какой он есть. Ведь именно за это и любишь.
- Да, именно за это и люблю. – Прошептал мальчик, положив руку на грудь аль Фарука. – За то, что ты такой нежный, строгий, а иногда грозный. Я люблю твою ласку и высокомерие, я люблю тебя за то, что ты рядом со мной, не смотря ни на что, за то, что смог понять и простить, и я по-настоящему счастлив, просыпаясь в твоих объятиях.
- Именно это я и мечтал услышать, - Улыбнулся Али Мамед, привлекая Томаса к себе.